Почему так? Почему кто-то пользуется слабостями людей, чтобы вытянуть у них деньги? Неужели совесть не мучает? Или её вовсе нет?

Теперь, после того как я облажалась, у меня имелся лишь скудный запас финансов на неделю. Мне и не нужно было много. Организаторы марафона обещали, что мы ни в чём не будем нуждаться, а теперь каким-то образом требовалось дожить до обратного поезда.

Точно! Поезд! Я ведь могу поменять билет. Смахнула рукавом слёзы и ткнула на иконку в смартфоне. Выбрав нужную дату, с сожалением осознала, что все места на мой рейс раскуплены. Ни сегодня, ни завтра, ни даже через два дня мне не светило покинуть столицу, а это означало, что мне нужно найти жильё. Но на те деньги, которые у меня остались, я могла арендовать ну разве что угол в подвале того самого диспансера.

Отчаяние вновь застлало глаза. У меня ведь ни родных, ни друзей в Москве не было. Я понятия не имела, куда обратиться за помощью, и вдобавок ко всему, телефон готовился вот-вот разрядиться.

От безысходности согнулась пополам и, утыкаясь лбом в колени, разрыдалась в голос. Я плакала отчаянно, не стесняясь слёз, потому что иначе меня б разорвало изнутри от скопившихся эмоций. За собственными воплями даже не услышала шороха быстрых шагов в свою сторону, а когда меня зычно окрикнули, чуть не подпрыгнула на лавочке.

– Это что такое?! – визжала неприятного вида женщина, искажая и без того недружелюбное лицо в гневной гримасе. – Чего ревёшь?! Фамилия!

Она почти бегом приближалась ко мне, отчего я всерьёз испугалась и на миг позабыла о том, что намеревалась утопить в слезах сквер.

– П-Петрова, – ответила всё же заикнувшись.

Женщина вскинула листок, зажатый держателем, и уставилась в него.

– Петрова В. И.? – недовольно уточнила она.

Я кивнула, не понимая, что происходит, а когда дама целиком превратилась в одно сплошное негодование, всерьёз захотела сигануть от неё через калитку.

– Ну и чего ты тут ревёшь, Петрова В. И.?! – нецензурная брань, – твои все уже задания получают! Бегом на пост!

– Куда? – обомлела я. – Вы про марафон, да?

– Я тебе сейчас устрою марафон! – заверещала женщина, то бледнея, то краснея от переполнявших её эмоций. – Побежишь у меня по всем этажам утки выносить! А ну, живо на пост, чтобы духу твоего здесь не было! Понаприсылают, потом отвечай за вас!

Меня не нужно было просить дважды. В ту секунду я готова была расцеловать неприятную женщину, но всё же воздержалась. Подхватив чемодан, кинулась к крыльцу диспансера. Ладно, пускай так. Пусть нас муштруют как при подготовке наёмных солдат, пусть гоняют вот так, чтобы жизнь мёдом не казалась. Главное, что я всё же нашла, что искала. Ох, как же я ошибалась тогда, не подозревая, что меня ждёт на самом деле.

Оказавшись за дверью диспансера, я ещё пару раз нарвалась на грубость в отношении моих кроссовок, на которых не имелось бахил и разок прилетело за чемодан от уборщицы. Не с первой попытки удалось сдать его в гардероб вместе с ветровкой. Пожилая гардеробщица с сиреневыми кудрями и ярко-алыми губами, видимо, решив скинуть мою самооценку на минус первый уровень, высказала достаточно эпитетов на мой счёт, а когда всё же приняла вещи, я бросилась искать пост.

Когда пройдя по коридору, я увидела за стойкой с монитором девушку, которая одной рукой записывала что-то в карточку пациента, а другой – кликала мышкой, даже уточнять не стала. Пост с замученной медсестрой в жизни ни с чем другим не спутать.

– Здравствуйте, – кинулась я к ней, расплываясь в виноватой улыбке. – Простите за опоздание, я немного запутала. Скажите, я могу присоединиться к группе?