Ум пропорционален любознательности.

Разуму подвластен мир, ибо разум видит и оживляет материальный мир. Это больше, чем управляет. Без осознания мир был бы тупое ничто.

Как документ без подписи, мир не имеет силы без удостоверения его разумом.

Благодаря субъекту существует объективный мир.

Свет мира включило не солнце, а жизнь.

Человек есть животное – говорят те, что имеют в виду его тело и его естественные потребности. А как выразиться тому, кто видит в нём дух и Разум, переваривающий пространства Вселенной?

Деятельному человеку не помешал бы совет: остановись и подумай. И вначале о том, над чем из предлагаемого жизнью следует думать.

Для любознательного мир велик, загадочен, удивителен, прекрасен. Для равнодушного зрения гладкая дорога.

У человека большие задатки. Употребляет же он малую часть их – чтобы обеспечиться. Машина предназначалась возить, а она тарахтит на месте, сжигая топливо.

Бог не всё может. Это мы, необузданные в страсти воображения, могли бы всё, не взирая на разрушения; часть из этого и делаем.

Лишив доисторического человека естественного покрова, природа принудила его к заботам об одежде и жилище и подтолкнула к развитию. Не бесспорно, что она стихийна и нет у неё направления и цели.

Успехи практиков вроде Мичурина, за ним генетиков наводят многих на мысль, что человечество обретает власть над природой. Не властвующий над собой претендует на власть над тем, что его создало!

Но чем дольше трезвый человек всматривается во взаимосвязь вещей и явлений, тем яснее осознаёт свою зависимость и вину.

Есть материалисты, которых создало размышление, а есть – которых формируют материальные блага. Не удивительно, что их больше: даже своих противников они в конце концов ставят в свой строй, урезывая их ножницами необходимости.

Мы готовы верить проходимцу, раскрывшему закон гравитации, или ещё одному, освоившему в чулане превращение дешёвых элементов в золото, с отдачей энергии. Сенсация затем тихо тонет или с шумом лопается.

Когда мы сообразим, что мы легковеры, от нас достанется и правдолюбцу.

Искусство и философия для разума – ноги. Наука и техника – костыли, нужные, пока слабы ноги.

Без техники не уйдёшь далеко; без веры в бессмертие духа – идти некуда.

Стройное учение, каким бы крепким ни казалось, затрещит от вопросов.

Истину не запрячешь, она, как влага, сочится во все стороны, впитывается сверху и поднимается снизу.

Необходимое условие для того, чтобы истина царила, это возможность говорить относительно дела всё, а не выборочно, свободно, а не с оглядкой.

Краткость – сестра таланта, если она результат допустимых сокращений. Важно не перебрать, чтобы не обратить её в плоскость.

Как вести себя – это об обществе, как жить – это о человеке.

Природа и общество. Мы так часто ставим эти слова рядом, что во славу себе привыкли считать их равновеликими.

Наши предки были основательнее нас. Мы пользуемся массой дешёвой информации, непроверяемой, не выше слухов. Нас формируют чужие наблюдения и пересказы. А те учились на собственном опыте.

Долговечны мысли лишь о самом человеке. То, что говорилось о нём ещё в древности, как будто сказано сейчас. А всё то, что когда-то высказывалось об устройстве мира, в наших глазах оказалось наивным, годным разве для шуток. Придёт время – и наше научно обоснованное мировоззрение будет тоже вызывать улыбку снисхождения.

Разуму не с родни разрушить чью-нибудь жизнь или убеждение. Легко в этом плане тому, кто не осознаёт в себе жизнь и разум. Да не пожелаем себе такого облегчения.

Объясняющие мир не знают, но с видом научной основательности соревнуются во внушении своего незнания. Честнее высказывать предположения. Предположения не требуют доказательств.