От ушей Орхидеи не ускользнуло ни слово, прозвучавшее за дверью. Дунфан Цинцан, разумеется, тоже все слышал. Тело Повелителя демонов отличалось прекрасным зрением, отменным слухом, невероятной крепкостью и было выдающимся во всех отношениях.

Ланьхуа забеспокоилась, не прибьет ли Дунфан Цинцан служителей, если разгневается, поэтому протянула левую руку к зеркалу и положила его перед собой. В зеркале тут же отразились два силуэта. Лицо Дунфан Цинцана ничего не выражало, как будто разговор служителей за дверью его не интересовал. Он покосился на бронзовое зеркало и отбросил его в сторону правой рукой.

– Возьми книгу в левую руку и читай.

Ланьхуа не могла ответить отказом на разумную просьбу. Она послушно подняла книгу и уставилась в нее левым глазом на пару с Дунфан Цинцаном.

– Ты не сердишься? – не сдержалась она. – Слышал, что они сказали?

– Если слышала ты, значит, Темнейший тоже.

– Ты их не убьешь? – допытывалась Ланьхуа.

Дунфан Цинцан перевернул страницу.

– Среди обитателей трех царств тех, кто ненавидит и хочет убить Темнейшего, больше, чем воды в Яшмовом омуте и песчинок в пустыне. Два жалких служителя не стоят того, чтобы Темнейший марал руки.

Услышав, с каким пренебрежением Дунфан Цинцан отзывается о врагах, Ланьхуа надула губы.

– Ты слишком самоуверен.

Повелитель демонов опустил Книгу Судеб.

– Ну вот опять. Не смей корчить лицом Темнейшего такие гримасы.

– Я всего лишь выпятила губу, – удивилась Орхидея. – Что в этом плохого?

– Темнейший не позволяет так делать.

– Ладно-ладно, – согласилась Орхидея и состроила ту же рожицу. – У меня много дурных привычек.

– Я же только что запретил!

– Поняла, поняла.

Дунфан Цинцан глубоко вздохнул, сдерживая досаду и гнев. Только он успокоился и решил вернуться к делу, как вдруг почувствовал, что левый глаз глядит в сторону. Его охватило незнакомое чувство бессилия, которое было не описать словами. Повелитель демонов закрыл правый глаз и подождал, но в конце концов не вытерпел, перестал обращать на Ланьхуа внимание и уставился в Книгу Судеб одним глазом.

Орхидея томилась от скуки, запертая в неподвижном теле. Она пошевелила левой рукой и услышала, как Дунфан Цинцан презрительно фыркнул. В Книге Судеб не было ничего интересного – сплошные даты рождения и смерти, записанные убористым почерком. Читать ее оказалось гораздо скучнее, чем натальные карты, которые составляла хозяйка. Ланьхуа некоторое время смотрела в книгу, но потом ее одолели сонные мошки[20]. После недолгой борьбы она не выдержала, закрыла левый глаз и уснула.

Потрясенный Дунфан Цинцан почувствовал, что в его теле крепко спит чужая душа… Повелитель демонов сосредоточенно обдумывал, не вытолкнуть ли Орхидею прочь. Он обследовал тело изнутри и снова не смог отыскать ни единого зазора между душой Ланьхуа и собственной плотью. Очевидно, его оболочка не отторгала душу цветочной феи, слившись с ней воедино.

Дунфан Цинцан читал Книгу Судеб, бегая взглядом по строкам, и в его голове зарождались самые разные мысли. Внезапно в груди слегка потеплело. Там, где две души соприкасались, возникла едва уловимая тяжесть, как будто вторая душа разомлела, прислонилась к нему без страха и стеснения и уютно устроилась в его груди. Из-за непривычного ощущения Повелитель демонов немного растерялся. Прежде никто не позволял себе расслабиться рядом с ним…

Однако его растерянность длилась недолго. Дунфан Цинцан моргнул и заставил себя вернуться к изучению Книги Судеб. В любой момент в Загробный мир могли явиться небожители, вечно совавшие нос в чужие дела. Дунфан Цинцан не боялся вступить в схватку с врагом, но беспокоился, что его планы могут сорваться. Следует поскорее найти…