Человеку,

освободившемуся

        от насилия государства,

потребуется ещё свобода

        от самого себя,

пережившего это насилие.

Радуемся жизни,

        но живём так,

как будто мы её

        боимся.

Живём мы все,

        в конечном счёте,

для общенья.

И чем оно сильнее,

        тем крепче и сильней страна.

Давайте-ка её усилим,

        нашу дорогую,

(сейчас немножко хворую),

если не делами,

да и честными словами,

то хотя б взаимными

        добросердечными тычкáми.

Лишь бы при общении,

        чересчур усердном,

не проломить

        друг другу головы.

Вот стиль общения —

        лирический:

– Я дам тебе в морду,

        а ты поплачь.

А вот сугубо

        философический:

– Я дам тебе в харю,

        а ты подумай.

А это —

        юмористический:

– Я дам тебе в зубы,

        а ты посмейся!

Что-то оскудевает

моё окруженье

        от достойных существ.

Скоро останутся

        для искреннего общения

лишь

        непродажные вороны.

Отвлекаются люди,

        отключаются.

Повисают, как тряпки,

        на беспроводной связи

        мобильников

с пустыми

        виртуальными разговорами.

Хорошо, когда у всего общества

есть нетленное чувство связи

        со своим прошлым.

Если оно прерывается,

        общество деградирует

        до состояния стада.

Стадо затаптывает не только прошлое,

        но и всё живое

на своём бегу

        неизвестно куда…

В самом большом,

плотно населённом

        людьми и машинами,

                городе

очень даже легко заиметь

        одиночество

…и верёвку в придачу.

Хотят все счастья:

        блохи, комары,

        ёжики и змеи,

        волки и бараны,

        рыбы и ворóны,

        люди и людишки,

        скоромники и мясники.

Законно счастья все хотят.

Но только нет

        единого аршина:

кому чего отмерить —

        да и сколько.

Доброе в нас —

        это наследие

далёких наших предков-дикарей.

От каждого из тех,

кто искренне радовался

        простенькой радости

другого человека-дикаря.

Природа вся устроена

        из минусов и плюсов.

Врут прихлебатели и приспособленцы,

что наша жизнь —

не чёрно-белая,

        а всякенькая смесь:

буро-малиновая

        на сером фоне.

Однако с минусом

        не смешивается плюс,

как это знает, хоть не обязательно понял,

ещё со школы и записной дурак.

Не смешиваются в нас

добро и зло

        неразличимо!

Как бы зарубить

всем это на носу —

        без чиха и соплей.

А ноль, ребятки,

        это смерть.

Бывает

        человек-оркестр,

от которого хочется бежать,

        заткнув уши.

А есть

        человек-костёр,

который согревает

        даже издали.

Несчастных дураков,

        вредящих нам по глупости,

прощать бы надо и пожалеть.

Чего с них взять!

Но если набирается таких

        толпа,

загипнотизированная

блеском

        всеобщей подлости,

она растопчет с криками

        любого,

не солидарного со злом.

И пожалеть её —

с большою оговоркой —

        вроде бы можно.

Но как насчёт – прощать?

В дерьмовом обществе

людей,

        действительно дерьмовых —

                по своей сути,

не больше одного из двадцати.

Но их наличие,

        пахучее предельно,

преображает жизнь

всех остальных

        в вонючую свинарню.

В толпе дебилов

Конец ознакомительного фрагмента.