Большое дерьмо

даже любится

        на расстоянии!

Машины ли движутся мимо,

        ровно жужжа,

или это сама улица движется

вместе с машинами мимо меня,

        прислонившегося к столбу?..

Возможно, в машинах

        вообще нет людей!

Однако радуйся, что это движение

        происходит вдоль,

а не поперёк тебя.

Я успокоился,

        когда вошёл в толпу.

В толчках боками,

в старинных «Извините»,

и в современных

        «Куда прёшь»

почувствовал я общество,

        его защиту.

Умей-ка радоваться тому,

что ты

        не отщепенец.

Когда начинаешь

        примиряться

с окружающим возросшим примитивом,

то замечаешь,

        что потихоньку успокаиваешься.

А может, примитив

        заразен?

Да и полезен?!

Ты, главное, не дёргайся.

Ходи с величием несокрушимого

и дорого продавшегося

        маразматика.

Особенно хорошо

почувствуешь

        живое биение жизни,

когда потолкаешься в стаде

        новоявленного быдла.

Правда, рискуя,

незаметно для себя,

        превратиться в быдло.

Червячки,

мелькающие

        под видом людей

мимо меня,

        сидящего на скамье,

успокаивают.

Пусть роются в каком-нибудь газоне

        и удобряют землю.

И я бы рад

        себя представить

                одним из червячков,

довольных

        изобилием навоза.

Бегут по земному шару

        человечки:

одни —

        навстречу вращению,

другие —

        наоборот.

Кто из них первым

        слетит с шарика?

Кто длинно рассуждает,

        тот обязательно фальшивит.

Он явно убеждает

        и самого себя,

что он не врёт.

Вот говорят:

        он очень

порядочный человек.

А просто порядочный,

        он, значит, что:

                не очень?

Он порядочный,

        но не очень.

Как осетрина

        «не первой свежести».

– Извините, ошибся.

Ну, чего вы на меня уставились?

Я ошибся.

        В самом себе.

Спиною чувствую:

какое-то дерьмо

        за мной идёт.

Хрен с ним,

да пусть хоть и плывёт —

        в своей естественной манере.

Хоть в проруби,

        а хоть и в ванне,

наполненной

        шампанским

                до краёв.

Не предлагается.

Не торгуется.

Очень

        подозрительная

                личность.

Навстречу мне попадались

        сплошь зверские рожи.

А не оттого ли

        что была зверской

моя

        встречная рожа?

Можешь распахнуть передо мной душу,

        если уж невмоготу.

Только, пардон, —

        без пошлостей.

Джентльмен не распахивает

        халат,

даже перед друзьями,

        когда на нём…

                нет трусов.

Я не могу признать

за уважаемой вороной право

        указывать,

        как мне жить.

И это несмотря на то,

что надо мной она летает

        и может с высоты

        в любой момент

меня обгадить

        за упрямство.

А я способен лишь

        с протестом каркнуть.

Чтобы хвастливо называться

        «гомо сапиенсом»,

надо быть не только

        «разумным»,

но и

        «человеком».

Зверюги бывают

        очень себе на уме.

Отношения с женщиной:

по обоюдным

        медицинским показаниям.

С предъявлением справки

        от врача.

Одно дело —

        поддаваться

                своей слабости.

Совсем другое —

        наслаждаться

                своей слабостью,

давая под дых

        тому, кто этому мешает.

Он вовсе не застеснялся,

        а просто смутился,

оттого что не сделал

        эту великолепную пакость

                сам!

Гомо сапиенс живёт —

сам гонит,

        сам и пьёт.

Говорят:

        напился, как свинья.