– Твое второе свидетельство, – бесстрастно поправил ее Доминик. – Отец подкупил чиновников в Сан-Клементе, чтобы они выдали другой документ на имя Новаков.

– Вы лжете!

– Нет, – холодно ответил Доминик. – В отличие от твоего отца.

– Откуда мне знать, что это не подделка? – запротестовала Клео. – Может, и вы были обмануты.

Доминик не стал с ней спорить.

Впервые за все время Клео забеспокоилась о последствиях. А вдруг ей говорят правду? Если так, выходит, что Новаки обманывали ее. Ей стало дурно.

– Есть такая штука, как ДНК, – тихо произнес Доминик.

– Я даже не знаю, что ответить, – едва слышно выдохнула она.

Он сочувственно посмотрел на нее:

– Почему бы тебе еще разок не взглянуть на свидетельство? Селеста настояла, чтобы тебя зарегистрировали.

Клео с неохотой вновь взяла лист. Там стояло имя Роберта Монтои. И ее собственное: Клеопатра. Место рождения: Сан-Клементе, но сам документ зарегистрирован в Нассау, на Багамских островах.

Разглаживая лист дрожащими пальцами, Клео посмотрела на Доминика:

– Если оно настоящее, почему же ваш отец отослал меня прочь?

– Это очень сложный вопрос, – вздохнул Доминик. – Я думаю, поначалу он не собирался этого делать. Селеста никогда бы не разрешила забрать тебя. Но… – Доминик сделал небольшую паузу. – Селеста умерла, и это все изменило. Роберт Монтоя не смог бы назвать тебя своей дочерью, ведь его законная жена была бездетна.

– Но он усыновил вас, – с горечью прошептала Клео, и Доминик почувствовал внезапный приступ гнева на человека, который его вырастил.

– Я был… другим.

– Не смуглым? Вы это имеете в виду?

Клео реагировала очень болезненно, но Доминик понимал причину ее обиды.

– Нет, – сказал он наконец, хотя то, кем была его мать, сыграло важную роль в деле усыновления. – Селеста Дюбуа работала в доме моего отца. Она вела дом, и когда открылась правда о беременности…

– Могу себе представить. – Губы Клео дрожали. Она сделала жест, выражающий презрение. – Прислуга должна знать свое место. Какая же у вас чудесная семья, мистер Монтоя.

– Это и твоя семья. – Он скривил губы. – И меня зовут Доминик. Ты не думаешь, что в сложившейся ситуации называть меня мистер Монтоя немного глупо?

– Я не знаю, что мне думать, – устало произнесла Клео. – Мне просто хочется… чтобы все это закончилось.

– Боюсь, этого не случится.

– Почему? Потому что мой дедушка умирает? – Клео подавила рыдания. – Почему я должна делать что-то для человека, который ни разу за всю мою жизнь не проявил ко мне никакого интереса?

– Ты не можешь знать его чувств. – Доминик обратил внимание, что на этот раз она сказала не «твой дедушка», а «мой». – Это ведь не старик решил отправить тебя в Лондон с Новаками.

– Но он наверняка принимал участие.

– Да, – вынужден был признать Доминик. – Но что сделано, то сделано. Зачем сейчас об этом беспокоиться?

Клео опять всхлипнула:

– Это должно послужить мне утешением?

– Это факт, – спокойно произнес Доминик. – Он будет потрясен, когда увидит тебя.

– Почему? Он ведь знает, кто были мои родители.

– Ты можешь прекратить мучить себя этим? – со стоном произнес Доминик. – Это не имеет значения. По крайней мере, первостепенного. Я хочу сказать… – запнулся он, а потом решительно продолжил: – что ты, Клео, очень красивая женщина. Уверен, многие мужчины говорили тебе об этом.

Клео посмотрела на него с недоверием:

– Вы так не считаете.

– С чего ты взяла?

– Значит, вас это тоже коснулось? – с едва заметной издевкой спросила она.

Доминик вздохнул:

– Полагаю, я, как и любой нормальный мужчина, восприимчив к женской красоте. Но не думаю, что твой дед одобрил бы наши отношения.