Зачерпнув посудиной из прудика, парень принялся лить воду.

– Вот, теперь хватит! – остановил его Нестер. – Эх, молодежь бестолковая.

Разумеется, лесному хозяину хотелось еще поворчать. Но он почему-то остановился.

Там, где только что из земли торчал сучок, действительно стал пробиваться небольшой дубок, с крошечными листочками.

– Хм… – раздумчиво сказал леший, почесывая корявый подбородок. – А я ведь не думал, что у тебя получиться. Думал – поиграешься ты с деревяшкой денька два, а потом бросишь. Верно, парень, сила в тебе немалая.

– Понять бы еще, откуда эта сила берется, да что мне с ней делать, – вздохнул Ярослав. Он ведь и на самом деле до сих пор не мог себе объяснить – как же у него так получилось, что «ожили» старые доски, почему сухое деревце вдруг потеплело и проросло?

– Все поймешь, – утешил его лесной хозяин. Еще разок почесав подбородок, Нестер сказал: – Шел бы ты теперь спать. Нечего человеку ночью в лесу делать. Вон, волкодав твой уже зевает.

Спатак и на самом деле зевал во всю пасть. Да, надо бы возвращаться. До рассвета еще немного времени есть – можно малость поспать. Но есть еще одно дело.

– Нестер, можно тебя кое о чем попросить? – спросил парень, трогая лесного хозяина за плечо. – Если увидишь Итисию, то передай, что я ее дочь видел.

– Так я уже все передал, – невозмутимо отозвался Нестер. – Я как услышал, что кошкина дочка у ведьмы теперь живет, так сразу ее и нашел, и порассказал. И про ведьму ту, и про колдовскую поляну. Итисия тебя сама отыщет. Ну, спать ступай.

Ярослав все-таки успел немного поспать. Часа два, а может чуть больше, но для молодого парня ничего страшного. Будет возможность поспать – так потом отоспится. Сейчас важнее как следует подзаправиться перед походом, потому что поварня трудилась всю ночь, чтобы наутро накормить ратников вкусной кашей и пирогами. Теперь-то им придется есть то, что имеется в обозе, варить на костре кулеш. Кулеш, конечно, штука сытная, но уж очень он быстро приедается.

А там уже и в поход. Тронулись конные воины, а следом за ними и обоз.

Наверное, потихонечку Ярослав становился настоящим воином, потому что как только его мерин занял место в конном строю (сразу за Татенем), то парень вначале приспособился к неспешной поступи коня, а потом потихонечку задремал. Время от времени, когда копыто мерина попадало в какую-нибудь колдобину, он просыпался и поглядывал по сторонам. Вон, похоже, что не только он, а большинство ратников подремывает на ходу, но дремлют вполглаза, чтобы, не дай Перуну, не быть застигнутым врасплох вражеской силой.

Вот так вот, подремывая, Ярослав и дошел до первого привала. Обед не готовили, перекусывали всухомятку. Воевода, дай ему волю, так бы и вел дружину до самого вечера. Махнули бы они, по-суворовски, верст пятьдесят, а то и все семьдесят. Были бы они пешими, так бы и шли, но конные так не смогут. Коням отдых требуется гораздо больше, чем людям.

Ярослав, напоив своего мерина и стреножив, отпустил конягу ненадолго попастись, а сам, ухватив седло, отыскал взглядом кустики и пошел туда с намерением немножко поспать. Седло под голову, укрыться попоной – и, красота! Вот, тоже, диво дивное. В своей реальности он бы трижды подумал, прежде чем отправиться спать в кусты, где ползают клещи, что переносят всякие болезни, вроде энцефалита. А здесь его пока ни одна зараза не укусила! Впрочем, вполне возможно, что насекомые понимают, что он чужак и не спешат напиться его крови. Мало ли какие последствия для клещей без иммунитета.

Только положил голову на седло, сомкнул веки, как услышал рядом мягкое фырканье большой кошки. Сон мгновенно слетел с парня.