– Татень, ты покороче, – перебил старика Клест. Увидев, что старый ратник был готов обидеться, примирительно положил ему руку на плечо. – Не серчай только, ладно? Вот, ей-ей, я эту историю и от отца раз десять слышал. Ты ведь тогда самолично троих мурманов срубил, верно?

Татень, собиравшийся обидеться, от такой похвалы приосанился и сказал:

– Ну, не троих, а только двоих, а твой батька тоже двоих срубил. Так вот, если бы не Елень – тот дружинник Врабия-старшего, не жить бы мне. Один из разбойников уже на меня копье нацелил, чуть пузо не проткнул, а он меня оттолкнул, а сам палицей мурмана оглоушил. Опосля боя мы с ним побратимами стали – кровь смешали, да перед Перуном поклялись, что кровными братьями будем. Потом, уже через месяц, я Еленя выручил. Не в бою, правда, а на охоте. Волков много расплодилось, мы Врабию-старшему их бить помогали. Волчара матерый Еленя с коня сшиб, едва глотку не перегрыз, а я этого серого жалом копья удоволил.

На этот раз воевода не стал останавливать старика. Пусть выговорится. Но как только Татень затих, Клест спросил:

– Так может, ты отай к своему побратиму съездишь? Понимаю, что нехорошо, если ты побратима своего станешь о тайнах выспрашивать, только выхода-то у нас нет. Можно ведь нарочно-то и не спрашивать, а только о житье-бытье поговорить. Авось, Елень сам что-то и расскажет.

– Так я ведь и не отказываюсь, – хмыкнул Татень. – Съезжу, с побратимом встречусь, поговорю. Слышал я краем уха, что он чего-то с Врабием не поладил, из дружины ушел. В деревне нынче живет, что неподалеку от села. Вроде, не то охотником стал, не то даже в пахари подался.

– Но одного Татеня отправлять не след, – заметил Клёст.

– Не след, – согласился воевода. Потом в раздумье сказал: – Одного отправлять не след, а много людей опасно.

– Воевода, а давай я тоже пойду? – неожиданно для себя предложил Ярослав. Предупреждая смешки, сказал: – А то, что я на коне неважно держусь, так может, это и хорошо? Кто со стороны глянет, сразу скажет – ну, какой же дружинник? Вон, как собака на заборе.

Воевода посмотрел на Ярослава, потом улыбнулся:

– А ведь и верно. И на самом-то деле – на дружинника ты не сильно похож. Зато взгляд у тебя зоркий, цепкий. Может, ты что-то такое углядишь, чего другие не увидят.

– А коли нам удирать придется? – хмыкнул Татень. – Ярик с коня свалится, что тогда?

– Так кто наперед знает – что с тобой случиться может? – резонно спросил Ярослав. – Вот, ты сам-то уверен, что конь у тебя не споткнется, или еще что?

– Тоже верно, – крякнул старый воин. – Даже Перун не всегда знает, чего дружинника ждет. Но все равно – непривычно мне с новичком-то идти.

– А еще, если забыл – Ярик с лесным хозяином дружит. А вдруг пригодится? – усмехнулся Крень. – Не ты ли недавно парня костерил, а потом спасибо ему говорил?

Татень только руками развел. Мол – был грех.

– А возьми-ка ты с собой еще одного лазутчика, – вдруг предложил воевода.

– Кого еще взять? – насторожился Татень.

– Так Жужеля возьми, – сказал воевода. – А вдруг оборотень тебе пригодится?

Старый воин такому предложению удивился. Усмехнувшись, Татень спросил:

– А оборотень-то мне на кой? Собак что ли пугать? Или коней? Так я их и сам, без всякого волкудлака напугаю.

Но воевода был настойчив:

– Так вдруг действительно, понадобится коней напугать, или собак? А оборотень может в какой-нибудь заварушке помочь. Силушки у него много, вдруг ранят кого. Он и вытащит.

– Эх, уговорил, – махнул рукой Татень.

– Ну, вот и ладно, – кивнул Клест. – Мы завтра на рассвете выедем, а вам лучше прямо сейчас и ехать. Дорога тут торная, ночь светлая, не заплутаете. Днем малость вздремнете, да снова в путь.