Кем теперь стала.

Что из себя представляла моя жизнь?

И ведь я раньше думала, что живу плохо. Нет, конечно, так и было, но в прошлой жизни было больше логики и осмысленности. Я больше понимала, что к чему, а сейчас… что собирался делать со мной Расул? Я могла ему подыграть, и он остался бы доволен или он в любом случае собирался отыгрываться на мне за события прошлых лет? Сколько времени он собирался тешить свое самолюбие? Как далеко мог зайти в своей жестокости? Когда собирался отпустить? Через месяц? Год? Десять лет?

Впрочем, как говорится, помяни черта…

Не успела я разложить продукты по полкам в холодильнике, как на телефон пришло сообщение.

«Буду сегодня к восьми. Будь готова».

Вот так вот. Написал, будто шлюхе, которая обязана выполнять его приказы. Если бы я только знала, во что мне встанет его помощь, я бы отвергла ее. Ни секунды не раздумывая, отвергла, потому что я все равно не жила, просто существовала. Что с Андреем, что теперь с Расулом. Оба преследовали какие-то свои, животные цели, а я становилась разменной монетой, куклой, вещью, с которой никто не собирался считаться.

Я никому из них не была нужна.

Я поняла, что у меня проблемы, когда взглянула на настенные часы, висевшие на кухне. Они показывали половину седьмого. То есть, на приготовление ужина и на то, чтобы привести себя в порядок было около полутора часов. Пришлось выбирать и выбор пал на ужин.

Нет, я все равно не желала играть в покорную рабыню для шейха. Если он собирался насиловать меня, то ему придется брать то, что есть. Расул собирался наряжать меня в дорогие и пошлые наряды, будто проститутку, снятую в борделе, но я такого повода ему не давала.

Я была, кем угодно, но только не шлюхой.

И если он хотел заниматься со мной сексом, то ему пришлось бы принять меня такую, какая я есть.

А в противном случае, он мог удовлетвориться с кем-нибудь еще и в другом месте. Я была совершенно не против.

Мысленно я злорадствовала, но на самом деле, это помогало мне успокоиться и взять себя в руки. Не потерять последнее самообладание.

Переодевшись в обычные джинсы с водолазкой и принялась за лосося.

— Либо вкусная еда, либо красивое тело, гавнюк, — прошипела я со злостью захлопывая дверцу ни в чем не повинной духовки.

Время пролетело незаметно. Пока я готовила, часы неустанно шли вперед, а Расул всегда отличался пунктуальностью, поэтому я совершенно не удивилась, когда ровно в восемь в дверь квартиры позвонили. Он как будто бы выверял свои действия с точностью до секунды. А, впрочем, может быть, так оно и было…

Нехотя я закончила расставлять приборы за кухонным столом и сжалась изнутри. Холодок прошелся по коже, и я на негнущихся ногах пошла открывать дверь своему мучителю.

Как бы я хотела, чтобы всего этого не было.

Чтобы все то, что происходит в моей жизни, оказалось банальным кошмаром.

Чтобы я, наконец, очнулась от него.

Господи, кто бы только знал, как я хотела отсрочить этот момент, как не хотела видеться с некогда близким и дорогим мне человеком! Скажи мне только кто-то о том, что я буду испытывать к Расулу такую тяжелую гамму чувств, и я бы никогда в это не поверила. Страх, отвращение, ненависть, обида, злость… все они сплелись воедино, грозясь вылиться в незапланированную истерику, если я не сумею-таки взять себя в руки.

— Серьезно?! — Хасаев даже не удосужился со мной поздороваться.

Окинул меня оценивающим взглядом, а затем как-то презрительно скривился. Так, словно видел перед собой не меня, а что-то отвратительное, что-то, вызывавшее тошноту. — Ты что, плохо понимаешь?! — рявкнул он, явно не настроенный на то, чтобы церемониться с той, что считал безоговорочной своей.