– Обойдёшься, Метёлкин, – прошипела в ответ Яна. – Я сама донесу!

– Так бы сразу и сказал, что тебе Яна нравится! – вдруг объявила Катя и сложила руки перед собой. – А вы неплохая пара!

Яна от неожиданности отпустила сумку, и Метёлкин едва не упал. Но не растерялся и перекинул сумку через плечо рядом с собственным рюкзаком. Но Яне уже не было никакого дела до того, что будет с учебниками, если их запулить на дерево. Потому что Катя Фишкина любила сплетничать! Если только она узнавала какой-то секрет, то к концу дня его знала вся школа. И докажи потом, что ей показалось!

– Мы просто в одном доме живём, – сказал Метёлкин. – Наши мамы подруги, почти что сёстры. Ты что, не знала? Все знают, что мы с Егоровой сто лет дружим!

Катя скуксилась. То, что все знают сто лет, её не интересовало.

– Ты чего хотел-то? – Яна решила не развивать тему про их с Метёлкиным мам, которые даже не были знакомы, хоть их семьи действительно жили в одном доме. Мама Метёлкина появлялась во дворе только с чемоданом, когда уезжала или возвращалась из очередной командировки, а Янина мама работала каким-то важным начальником и двор видела только из окна автомобиля да с балкона. Когда им познакомиться!

– Да секретом одним поделиться. – Нет, рано Яна мысленно похвалила Метёлкина! Надо додуматься – такое говорить при Кате! Фишкина тотчас забыла, что её расстраивает больше – что Никита несёт не её сумку или что она не знала про его дружбу с Яной, – и встрепенулась.

– Секрет? – повторила она. Красивые синие глаза её взволнованно заблестели. Яна уже видела, как Катя машинально нащупывает в кармане телефон. Того и гляди вытащит и сразу же напишет всем подряд «по секрету»!

– Секрет, – повторил Метёлкин. – И вот какая штука. Если секрет кому-то рассказать, то можно и по носу получить.

Катя инстинктивно сначала схватилась за свой хорошенький носик и лишь потом возмущённо воскликнула:

– Эй! Метёлкин, девочек бить нельзя!

– Зато предателей можно! – уверенно ответил Никита и показал свой кулак. Не слишком большой и весь исцарапанный, словно чаще всего Метёлкину приходилось сражаться не с предателями, а с котами. К слову сказать, в их с Яной дворе могло случиться и такое.

– Ладно, рассказывай давай свой секрет, – не выдержала Катя и красиво взмахнула длинными тёмными ресницами.

Яне бы такие! Но у блондинок ресницы часто светлые, и у Яны именно такие. А краситься, мама говорит, ей ещё рано. Нет в жизни счастья. Ведь любой поймёт, что никто не влюбится в девочку с короткими светлыми ресницами и белёсыми кудряшками, когда рядом есть Фишкина с её роскошными ресницами и волосами как из рекламы бальзама!

– Я не расскажу, а покажу, – пообещал Метёлкин. Если он и был очарован ресницами Фишкиной, то успешно это скрывал. Не дрогнул! – Это недалеко, в нашем дворе.

И Катя с Яной покорно пошли за уверенно шагающим одноклассником. И ладно Яна, сумка которой болталась на плече Метёлкина, – ей было по пути. А Катя! Ей же в другую сторону!

Они прошли мимо музея, свернули с тротуара на тропинку, чтобы сократить путь. Яна так обычно не делала – боялась испачкаться в грязных лужах, которых на тропинке просто уйма, – но сейчас продолжала идти за Метёлкиным как зачарованная.

Секрет! Неужели самый настоящий? А ведь могло случиться так, что Метёлкин нашёл очередного кота, которого надо подкинуть под дверь Мариванне Большой и смотреть, как та ругается с Мариванной Маленькой, что та «развела и подкармливает дармоедов». Так себе секрет!

Нетрудно догадаться, что у обеих Мариванн были нормальные фамилии, о чём и Яна узнала давным-давно, когда нечаянно назвала Мариванну Большую Мариванной Большой. Яна была тогда ещё маленькая и обрадовалась, что так ошиблась именно с этой Мариванной. Большая Мариванна, она же Мария Ивановна Ежова, не любила котов и Мариванну Маленькую. Ну и, как оказалось, когда её называют «большой», ей тоже не нравилось. Она и не была особо большой, скорее толстой, да и то по сравнению со второй Мариванной. Ещё она любила яркие куртки и кофты, а зимой носила шляпки, а не платки, как другие бабушки. Такая вот необычная старушка.