И чудилось Яне каждый раз в подмигивании, в улыбках его, что он хочет сказать: «Вот так-то, Егорова. Я знаю твою тайну. Ты облизывала экспонаты в музее!» И поди докажи, что только один раз, и то случайно!

Одним словом, жизнь Яны стала ещё сложнее, чем была до этого. А ей и без того было непросто. Отличницей в шестом классе быть тяжело, гораздо сложнее, чем в пятом! А ведь Яна ходила ещё и в художественную школу – ну как ей Метёлкина с его подмигиваниями терпеть! И надо же было оказаться, что подмигивания – это только начало! Да если бы Яна знала, чем обернётся для неё поход в музей, она бы сама сказалась больной. Лучше один раз соврать!

После уроков в среду она, как обычно, вышла с Катей Фишкиной на улицу, и вдруг на них налетел Метёлкин. Дёрнул Катю за капюшон, Яне надвинул шапку на глаза – и расхохотался. После этого он должен был, как всегда, убежать, но почему-то перестал смеяться и неожиданно миролюбиво спросил:

– Что было на биологии?

Биологию Метёлкин презирал. Ему не нравилась ботаника, словно даже один выученный урок мог закрепить за ним позорное прозвище «ботаник», поэтому он терпеливо ждал, когда начнётся зоология и глисты. Биологичка же, Рита Максимовна, так же терпеливо ждала родителей Метёлкина. Только совершенно напрасно. Мама Метёлкина постоянно была в командировках и приезжала только убедиться, что семейство в порядке. Папа Метёлкина как мог заботился об этом порядке, но электронный дневник, в который Рита Максимовна строчила гневные воззвания и вписывала «н-ки» и двойки, в его понимание порядка не входил. А что думал по этому поводу дед Метёлкина, и вовсе никому не известно. Дед Иннокентий был главным молчуном двора и уж точно понятия не имел об электронных дневниках, спрашивая иногда у внука обыкновенный бумажный. Их пока, к неудовольствию Никиты, не отменили, но он успешно прятал свой в разных загадочных местах.

– Мы сегодня проходили фотосинтез. – Яна поправила шапку и на Метёлкина решила не обижаться. Он же к знаниям тянется! Просто как умеет. – Фотосинтез – это когда… – Она замолчала и возмущённо сдвинула брови, сообразив, что Метёлкин и не думает её слушать, просто идёт рядом, будто так и надо! Ещё и головой по сторонам вертит, вместо того чтобы про фотосинтез слушать. Типичный Метёлкин!

– Ты что, с нами до дома пойдёшь, что ли?! – возмутилась первой Катя. Она, похоже, тоже не собиралась второй раз слушать про фотосинтез.

– Пойду, – тут же подтвердил Метёлкин. – А что, запретишь мне, Фишкина?

Катя наморщила носик и внимательно оглядела Метёлкина. Яна вздохнула. Подруга как самая красивая девочка во всей параллели решила в этом году обязательно найти себе мальчика, чтобы он носил её сумку до дома, дарил цветы и покупал пирожки в столовке. Этот взгляд Яна тоже знала. Катя пыталась прикинуть, подходит ли на роль её собственного мальчика хулиган Метёлкин. Если бы Яну спросили, она бы сказала, что не подходит. Он ниже Кати ростом, даже немножко ниже самой Яны. И рыжий! И ладно бы просто рыжий, но он ещё и вредный! Но спрашивать её никто не собирался, конечно.

– Тогда хоть сумки наши понеси, – наконец приняла решение Катя. Как будто первый год училась с Метёлкиным в одном классе! Когда он что-то делал как попросили! Яна бы ни за что не попросила. Никита ведь человек такой: взбредёт ему в голову – и он запульнёт её сумку на дерево или на крышу гаража!

Метёлкин и сейчас не подвёл.

– Я тебе не верблюд – три сумки нести, – заявил он и плюнул далеко. Будто немного всё-таки оказался верблюдом. – Одну возьму. – И потянул за лямку Яниной сумки! Яна только сильнее уцепилась за свои вещи. Больно ей надо под деревом потом прыгать! Но Метёлкин не уступал. – Отдай по-хорошему, Егорова, – прошипел он, потянув на себя.