– Но ведь на охоту мясо не берут? Там добудем!

– На всякий случай, – многозначительно отвечает Андрей.

Мы направляемся в сторону побережья Охотского моря, куда раньше я ходил сплавом по реке Быстрой. Андрей всё выяснил – утка там должна быть. Его знакомые выехали ещё вчера, нашли удобное место и встали лагерем. Значит, охота будет успешной. С нами едет крупный пёс Андрея.

– Лабрадор, – с гордостью говорит Андрей, – утятник. Специально обучен, чтобы уток подбитых из воды приносить.

Ночью по дороге нас застаёт проливной дождь. Пытаясь остановиться, водитель случайно съезжает в кювет. Все целы. Мы выталкиваем машину на дорогу. Пытаемся сориентироваться по навигатору, кружим в поисках знакомых Андрея. Потом стреляем из ракетницы. В конце концов находим лагерь. Андрей жарит на костре бараний окорок. Мы отмечаем встречу.

Утром просыпаюсь первым, беру ружьё и выкарабкиваюсь из своей палатки. Оказывается, мы встали лагерем буквально в трехстах метрах от посёлка. Ближайшие многоэтажки видно прямо через поле. Судя по всему, это Усть-Большерецк. Странно, ведь Андрей обещал дикую природу. Пытаюсь разбудить других охотников.

– Андрей, вставай! На утрянку пора!

– Какая утрянка?

– Ну, на охоту, утку стрелять!

– Какая утка, какая охота? – бормочет Андрей, поворачивается на другой бок и снова засыпает.

Зову с собой лабрадора, иду на берег озера, расположенного неподалёку. Закидываю в воду чучела для приманки уток. Сажусь на берегу с ружьём, жду. Вдруг слышу плеск воды. На берег выходит собака, машет хвостом. В зубах у неё леска, за ней волочатся все чучела.

На Камчатке наступает прохладное лето.

– Съездишь в Октябрьский? – спрашивают меня.

(Это рыбацкий посёлок в 200 км от Петропавловска).

– Что надо делать? – уточняю я.

– Надо перевести португальцам – они закупают рыбу и проверяют качество. Утром туда, вечером обратно. Платят нормально.

– Хорошо.

Рано утром меня забирает джип. Внутри сидят полусонные португальцы – один коренастый, другой долговязый – и сопровождающий от рыбной компании. За окном моросит, туман. Три часа пути пролетают незаметно, все клюют носом.

В Октябрьском нас останавливают пограничники с автоматами. Сопровождающий предъявляет документы. Шлагбаум поднимают, и нас пропускают дальше. Выходим из машины на берегу реки.

Пересаживаемся на небольшой железный катер. МРС идёт по устью реки в море. Начинается сильная качка. Мы сидим в нижнем кубрике на подвешенных к потолку кроватях. Такое ощущение, что мы подлетаем на несколько этажей вверх, затем проваливаемся вниз. Через два часа не выдерживаю – весь позеленевший выхожу на палубу, чтобы немного проветриться. Передо мной огромный стальной борт. Мы пытаемся причалить к большому судну. От удивления меня перестаёт мутить. Это – транспортный рефрижератор. Сверху скидывают верёвочную лестницу. Португальцы быстро карабкаются наверх. Мы ждём момент, когда МРС поднимется на волне до высшей точки.

– Давай! – меня слегка подталкивают сзади.

Я цепляюсь за шторм-трап и повисаю вдоль борта. Со всех сторон в меня летят солёные брызги. Оборачиваюсь. МРС вместе с волной уже провалился вниз. Внезапно я понимаю, что скоро он неизбежно вернётся и ударит в борт. Ползу наверх. Сверху свешивается чья-то голова.

– Ты кто?

– Переводчик.

Голова исчезает. Проходят несколько томительных минут, кажущихся вечностью.

Голова возвращается.

– У нас нет переводчика в судовой роли.

(Роль? Они что, тут спектакли ставят?)

Поворачиваюсь и смотрю вниз. МРС резво разворачивается и на полных парах уходит обратно в устье.

– Ладно, залезай! – смягчается голова.