– Правда? И будущее предсказывает?

– Да.

– Шутите?

– Если бы!

– Скажите, что с нами будет, – спрашивает хозяйка дома.

– Ни за что!

– Что-то плохое?

– Всё, всё, никакой мистики. Просто пьём чай. А портрет обязательно напишу. Но у меня условие…

– Если понравится, мы готовы заплатить.

– Само собой.

– Работать привыкла только у себя.

– У вас есть мастерская?

– Пока я в Иерусалиме, ею пользуется Ксюша. Такая у нас договорённость.

– Согласна, согласна. Буду приходить хоть каждый день!

– Сейчас света мало, всё время пасмурно. Однако попробуем.

Интерьер.

Квартира Егора Букашкина.

В детской всё убрано, даже постель, компьютер прикрыт чехлом. О том, что здесь когда-то обитала дочь Егора, можно догадаться только по обоям, разукрашенным пучеглазыми пупсами, да из-под прикрытой стенки шкафчика свисает маленький кружевной носок. Входит Егор. Он стоит посреди комнаты, замечает носок, распахивает дверцы пустого шкафа, берёт носок, долго смотрит на него. И плачет тихо, без всхлипываний, гримас. Потом в ярости рвёт кружево на мелкие кусочки, открывает окно, холодный ветер врывается в комнату, Егор бросает обрывки на улицу, но ветер приносит их обратно. Егор собирает обрывки, снова кидает в окно, снова ветер возвращает их…

В комнате жены тихо, горит настольная лампа. Егор входит, наклоняется к женщине – она лежит, вперив недвижные, словно бы мёртвые глаза в потолок. Сон наяву.

– Вставай.

Женщина послушно поднимается. Все движения механические, в них нет обречённости, но нет и силы.

Егор протягивает ей пачку бумаг:

– Подписывай здесь. Теперь здесь. И здесь. Умница. А теперь оденемся и причешемся. Скоро гости придут.

– Гости придут… – без вопроса и восклицания, послушно тянет к Егору руки. Егор одевает жену. Причёсывает щёткой, собирает жидкие волосы в пучок, закалывает шпильками. – Красивая девочка.

– Девочка, – словно эхо.

Звонок в дверь, Егор выходит, возвращается с двумя санитарами. Жена Егора смотрит на них, глаза её оживают.

– Не надо, – шепчет она.

– Надо, девочка, мне надо.

Жена Егора сникает, словно все силы растеряла от произнесённых двух слов, покорно даёт себя вывести из комнаты.

Егор остаётся один в квартире. Он бродит из комнаты в комнату, шаркая по-стариковски ногами. Входит в кухню, зажигает свет, достаёт из холодильника бутылку водки, наливает полный стакан, выпивает, медленно цедя – так воду пьют. Звонит телефон. Егор поднимает трубку:

– Да? Здравствуй. Нет, всё хорошо, – у него уже слегка заплетается язык, но он ещё держится, – потом, Сергей, всё потом. В офисе.

Положив трубку мимо телефона, Егор вдруг падает головой на кухонный стол. Опьянение обрушивается на него. Тишину дома нарушает только гудок «занято», трубка валяется рядом с аппаратом.

Натура.

Салон машины. Егор стоит в пробке на Садовом кольце. Звонит телефон.

– Да? Хорошо, что позвонили. Я и сам собирался. Когда мне ждать статью? Гонорар по выходу. Вы мне не доверяете? Но мы же договорились: деньги для газеты вам выданы, а за ваш труд по выходу. Через неделю одна, на следующий день другая? Прекрасно. Встретимся в том же месте после вашего звонка. Счастливо, Марина.

Джип Букашкина припарковывается возле офиса. Охранник приветствует хозяина. Букашкин, помахав в ответ, быстро взбегает по лестнице.

Интерьер.

Кабинет Сергея. Входит Букашкин.

– Наконец-то! Ты не появлялся на работе почти месяц. Что случилось?

– Дочь отправил за границу. Жену – в больницу.

– Помощь нужна?

– Нет. Ну, как? Надумал выкупить акции?

– Да.

– Чудненько!

– А чем ты-то займёшься, если не секрет?

– Уеду.

– А-а, понятно.

– Ладно, я пошёл – кое-что подчищу, кое-что закончу.