Навигация в Таганроге почти прекращается в конце января. Зимой здесь снегопады, ветра, сырость, гололед. Портовый город и сам по себе, без снегопада – место бойкое. В нем можно исчезнуть навсегда и так же неожиданно появиться.

В январе 1918 года таганрогские юнкера вступили в стычку с рабочими. И хотя на рейде стояли красные корабли и город патрулировался матросами, в той страшной схватке погибли 105 юнкеров и 95 рабочих.

В то время в городе находился владыка Таганрогский и Приазовский Арсений (Смоленец). Иподиаконом и келейником, а заодно и экономом у него служил будущий владыка Алма-Атинский и Казахстанский Иосиф (Чернов). Тогда он еще не был рукоположен и для владыки Арсения был просто Ваней. Ваня-эконом.

Услышав о побоище, владыка Арсений отправился в исполком с просьбой разрешить панихиду. Отпевать предполагалось как юнкеров, так и рабочих. Владыка понимал, что будут провокации, но пути назад уже не было. «Я архиерей для всех, – сказал владыка Арсений, – разрешите похоронить как тех, так и других». Исполком дал разрешение.

– Ваня, сделай мне кофе! – попросил владыка, вернувшись. Он был встревожен.

Ваня скоренько сделал кофе.

– Привезли ли гробы на кладбище?

Устройство похорон юнкеров владыка фактически взял на себя.

Ваня знал, что гробы привезли, но жены рабочих их тут же разобрали. Юнкерам гробов не досталось.

– Привезли.

Сто юнкеров лежали под мокрым снегом в яме. Нашли белье, кресты и одежду для похорон. Хоть похоронить по-человечески. Утром Ваню и иеродиакона Николая командировали приготовить тела юнкеров к погребению. Они провели на кладбище весь день. «И так мы работали с шести утра и до вечера при некоторой помощи кладбищенских сторожей. 105 гробов поставили вдоль траншеи».

– Пора ехать, Ваня. Стемнеет скоро, – сказал владыка Арсений.

На кладбище было неспокойно. Ввиду напряженной обстановки исполком выдал владыке сопровождение – небольшой отряд красногвардейцев. Как в тюрьму. Женщины с горящими глазами бродили между гробов, некоторые рыдали: у многих из них погибший был единственным кормильцем. Женщины южных портовых городов – это характер. Очень крутой характер. Едва увидели владыку, закричали:

– Бабоньки, а давайте обольем архиерея бензином и подожжем. За то, что он белых хоронит.

Однако никаких попыток поджечь не было. Красногвардейцы поджога не допустили.

Отпевание было коротким, «с пятого на десятое», как выразился владыка Иосиф в воспоминаниях, зато отпели всех, и рабочих тоже. В надгробном слове владыка сказал: «Я архиерей для всех, кто в Бога верует. От меня нельзя требовать партийности». Возвращались с кладбища затемно, с опаской. Жены убитых рабочих были очень злы.

Едва приехали, владыка Арсений снова попросил Ваню:

– Черный кофе и валерьянку.

Он ждал продолжения панихиды. Он волновался и пил успокоительное. Ваня был еще молод. Про кофе он немного знал, для чего оно. А вот для чего валерьянка – не знал.

– Ваня, вот же они, капли. Вот так…

И через некоторое время новая просьба: кофе и валерьянку.

Прошло несколько дней. В час ночи – визит представителей новой власти.

– Товарищ Смоленец, вы сказали, что вы архиерей для всех.

– Да, для всех, кто в Бога верует.

– Так почему же вы пятерых матросов, что лежали в портовой церкви, не отпели? Отпели, значит, бунтовщиков, юнкеров, а наших рабочих – нет?

Владыка сидел вроде бы спокойно. Но так посмотрел на Ваню, что тому показалось: снова попросит кофе с валерьянкой. Однако Ваня понял безмолвную просьбу владыки правильно и принес регистрационные книги.

– Вот, пожалуйста, смотрите. Я эконом, веду учет, невозможно, чтобы не отпели.