– Только что закончились Олимпийские игры, – проговорил Степаныч горько, – из нашего с вами Петербурга там не участвовало ни одного гребца.

Впервые.

Впервые за всю историю Олимпиад.

И это в нашем городе – где такие сильные и славные традиции в нашем виде спорта!

Мы все прекрасно понимаем, чем это грозит нашей Федерации.

Финансирование будет уменьшено, это понятно.

Но вот насколько его срежут – это зависит в первую очередь от вас.

А сейчас – в ближайшие две недели – только от вас.

Ребята, вы знаете, что мы – руководство, ваши тренеры – всегда стараемся доставать деньги. И вы знаете, что мы это делаем не для себя. Я всё равно так и останусь работать в городском спорткомитете, на той же зарплате.

Мы на данный момент сделали всё, что смогли.

Именно от вашего выступления сейчас зависит ваше будущее.

Тогда и договариваться со спонсорами нам будет гораздо легче.

После длительного провала в 1990-е годы во взрослом спорте произошёл серьёзный сбой. Разорвана связь поколений.

Наша Федерация возникла всего несколько лет назад. Да, денег пока не хватает. Но зато у нас уже появилась хорошая перспективная молодёжь – я говорю о вас.

Эта юношеская Спартакиада России – последний серьёзный старт внутри страны в этом сезоне.

И это – очень серьёзный старт.

От того, как мы сейчас выступим, будет зависеть наша с вами жизнь на ближайшие четыре года – следующий олимпийский цикл.

Это ваши стипендии. Возможность покупки новых лодок и вёсел. Нам нужны и хорошие тренажёры. Я уж не говорю об экипировке.

А самое главное – это возможность выезжать на сборы.

В нашем городе на воде – морской столице России – увы, готовиться толком сейчас негде. Это исправить мы объективно не можем, по крайней мере, в ближайшие несколько лет. Мы работаем над этим.

Нам остаётся ездить на сборы, чтобы мы могли как следует готовиться. И в следующем году выглядеть не хуже, чем в этом. А лучше – ещё лучше.

Для выездов на сборы нужны деньги. И деньги немаленькие.

И ещё. Только вы сами можете сейчас отстоять честь нашей с вами Федерации. Нашу с вами честь. И это не просто громкие фразы.

Да, кто-то нас бросил, поехал за лучшей жизнью.

Я считаю, мы должны доказать – всем, и в первую очередь себе самим: что мы не так себе. Что мы можем – и будем – выступать достойно.

Что мы сильны.

Это можете сделать только вы.

Я не могу сесть в лодку и проехать гонку за вас.

…Все молча слушали. Молча и внимательно. Ловили каждое слово.

Все любили Степаныча. И хотели нравиться – чисто по-человечески – именно ему. Все знали, что он очень добрый и лёгкий в общении человек. И – справедливый.

Весёлый, любит пошутить по-доброму, хоть с тренерами, хоть с юными спортсменами. Хотя в глазах его, где-то в глубине, притаилась грусть.

Почему-то именно его одобрительное слово было самым важным и дольше всего помнилось. И – именно после его краткого похлопывания по плечу каждому хотелось пойти – и сразиться со всеми, пусть даже с самыми грозными и титулованными соперниками.

И всех победить.

А ещё – все ребята знали, что он болеет за них всей душой.

И что кроме спорта у него больше ничего нет.

Его жена внезапно бросила его уже давно, и забрала сына; тут же вышла за какого-то бизнесмена и уехала жить в другую страну.

А они все – и были его детьми. Он возился с ними, воспитывал – исподволь и ненавязчиво. Проводил с ними почти всё своё время.

Больше, чем может спортивный чиновник.

И уж гораздо больше, чем должен.

Собрание подошло к концу.

Все поднялись со своих мест и направились к выходу.

Вдруг дверь открылась и на пороге возник парень в кофте сборной России.

Застыв на секунду в дверях в позе Аполлона, вновь прибывший одарил всех лучезарной белозубой улыбкой на смуглом лице. Уверенно шагнул к Степанычу и протянул ему руку.