– Пока нет, мне нужно это осмыслить… ― задумчиво произношу я и отправляюсь в тренировочный зал, чтобы хоть немного успокоить разум.

***

Сами уже несколько дней избегает меня, и сейчас, на празднике, она стоит у арки с бокалом вина и демонстративно не смотрит в мою сторону. Я понимаю, что она злится, но за что?! Кто бы знал!

– Что случилось?

– О, ты меня заметил?

– Сами, в чем дело? Это вроде бы ты меня избегаешь.

– Ни в чем! ― она отворачивается.

– Идем, ― я беру ее за руку, но она вырывает.

– Зачем?!

– Я сказал идем, ― говорю я достаточно жестко и за локоть вывожу Сами из шумного зала.

Я практически втаскиваю ее в ангар с крестокрылами.

– Что ты творишь?! Что ты себе позволяешь?! ― Сами вся изнутри кипит, и я все еще не понимаю причин.

– Сами! Что случилось, почему ты зла на меня?

– Сам догадайся!

Я тоже начинаю злиться.

– Ты закрываешь свой разум, я не понимаю!

– Ну и не понимай! ― кричит Саманта и хочет уйти.

Я не выдерживаю и прижимаю ее к одному из крестокрылов, бокал разбивается об пол. Смотрю в ее глаза, в них вызов, огонь.

– Я готов любить тебя вечно, закрывать глаза на все, что ты попросишь, быть рядом в любой ситуации, терпеть твои выходки, капризы, ВСЕ. Но единственное, о чем я прошу, ― говори со мной. Говори в чем дело, что не так, говори, когда и почему больно, говори… Я не умею отгадывать и, честно говоря, не хочу. Обиделась? Ок, я мог накосячить. Но скажи мне, ― я глажу ее шелковую щеку. ― Я не смогу любить тебя так сильно, как хочу, если буду постоянно гоняться и пытаться выяснять, что пошло не так, ― уже спокойнее произношу я. ― Мы договорились?

– Да, ― Саманта отвечает тихо и прижимается щекой к моей руке. ― Я обиделась, что ты не сказал мне о своем происхождении, не сказал, что ты сын Ланы и Рика. И поэтому мне теперь жутко неудобно перед ними. Почему ты это скрыл?

– Сами… ― я тяжело выдыхаю, беру ее руки в свои. Смотрю на тонкие пальцы. ― Это одна из немногих вещей, что я не смогу пока тебе объяснить полностью. Что я могу сказать, так это то, что с матерью у меня сложные отношения. А отец… Дружеские, наверное ― отчасти, потому что с ним тоже все непросто, отчасти, потому что Макса и Дэвида я считаю не только друзьями и соратниками, но и отцами, хоть и не называю их так. Это все, что я пока могу тебе сказать. Я не скрывал, ты просто не спросила.

Сами вздыхает, продолжая смотреть на наши руки, затем поднимает голову, целует меня.

– Обещаю, что буду с тобой говорить, и пусть я буду задавать глупые вопросы порой, но у меня больше не будет повода усомниться в тебе.

― Солнце мое! Куда ты так собралась идти? ― в голосе Криса слышны нотки ревности, что неудивительно, кроме бикини и почти прозрачного платья на мне ничего нет.

– Не волнуйся, ты идешь со мной, только переоденься.

– Надеюсь, не в бикини?

– Нет, у тебя красивый черный костюм.

– М-да, мне повезло. И все же, куда мы идем?

– Задание. В клубе нужно сорвать передачу артефакта, ты моя защита. Я сказала, что в таком виде пойду только с тобой.

Мне уже стали доверять несложные личные рейды в сопровождении кого-то более опытного.

– И правильно, нечего по клубам в такой одежде шататься, еще и одной, это не вечеринка на базе. Там разные могут быть.

– Ты думаешь, я отпор не дам?

– Дашь, еще какой, не сомневаюсь. ― Я поправляю ворот рубашки, затем пиджака. ― Но мне приятно защищать тебя, да и рано тебе одной еще. ― Крис притягивает меня и целует. ― Люблю тебя.

– И я люблю тебя. Нам пора, пойдем, хочу поскорее вернуться и продолжить с того момента, на котором остановились, ― я лукаво улыбаюсь, и мы отправляемся в путь.