– Тимур! Готовь факела! Быстро!

Впереди, метрах в ста, на дороге стояли шесть серых теней. Чуть выдаваясь вперёд, стоял силуэт раза в полтора крупнее остальных. Мишка опять заговорил вполголоса:

– Приготовил? Не вздумай убегать! Догонят и в клочья порвут! А так, есть шанс. Подожжёшь факела по моей команде. Понял?! Теперь идём вперёд. Медленно, без резких движений.

Люди медленно пошли по дороге. Мишка плавно вынул клинок из ножен, медленно расстегнул ремень, аккуратно опустил его на землю, не переставая сближаться с волками. Подойдя метров до тридцати, Мишка скомандовал:

– Тимур, поджигай!

Уже с пылающими факелами, люди продолжили идти вперёд. Звери стояли не шелохнувшись, лишь в зрачках отражались ярко-багровые отсветы огня, и на загривках поднималась дыбом шерсть. Внезапно молоденькая волчица, заскулив чуть слышно, попятилась от наступающего пламени. Вожак, не оборачиваясь, оскалил клыки и грозно зарычал. Самочка остановилась. Остановились и люди.

Вожак, словно усмехнувшись, оскалился и плавно вышел на несколько шагов вперёд. Волчица заскулив, двинулась за ним. Вожак вновь рыкнул, та остановилась. Остальные стояли молча, не шевелясь.

Мишка, сам став похожим на волка, тоже ухмыльнулся:

– Боя хочешь? Авторитет подтвердить? Ну что ж.

Сбросил с плеч полушубок, вышел на несколько метров. Стояла тишина, нарушаемая лишь треском факелов.

Несколько секунд ничего не происходило. Вдруг, вожак прыгнул вперёд. Вновь взвился в воздух, инстинктивно делая упреждение, предвидя что враг подастся назад. Но враг сам рванулся навстречу, присел, и вонзил в пролетающее над головой поджарое тело нож. На землю упал уже практически труп, с разрезанной от глотки до паха брюшиной.

Четыре серые тени мгновенно соскочили с дороги, и исчезли в уже начинающейся позёмке. Лишь молоденькая волчица, даже не зарычав, а как-то всхлипнув, напала на убийцу своего любимого.

Человек, ещё не отошедший от боевого ража, подставил ей под укус левую руку, и вонзил в сердце клинок. Бережно уложил труп рядом с вожаком, опустился на колени и затих.

Подскочивший Тимур затормошил Мишку за плечо:

– Миш! Миш! Ты как?!

Мишка поднял голову, из глаз катились слёзы:

– Девочку жалко. Она любила его. Смотри. – Он завернул левый рукав свитера, на руке был виден слабый след укуса. – Она даже не пыталась руку грызть. Прыгнула, чтоб умереть вместе с ним.

Добравшись до базы, Мишка с Тимуром завели один из бульдозеров, и ещё пока не сильно разбушевалась метель, вытащили ГАЗ-66 из оврага, и нашли утерянный паук.

Мишка колдовал над стендом, закрепив на нём датчик ускорения.

– Блин. Достали эти датчики. Вроде и эпоксидкой платы залиты, крышка самого датчика через резиновую прокладку ставится и затягивается, но всё равно весной и осенью влага в них попадает, и двадцатидвухтонные установки, как лягушки скакать начинают.

– Миш, ты опять бездельничаешь?! – Произнесла козлобородая, очкастая, голова начальника партии, просунувшись в открытое окно.

– Рисковый, ты всё же мужик, Серёга.

– Чёй-то?! А! Да! Я такой! – Осклабилась в улыбке голова начальника.

– Я ведь человек нервный, санаториями-профилакториями не избалованный, могу на источник неожиданного крика и датчиком швырнуть. А он полтора кило весит. Кстати, если уж пришёл. Ты приказ нацарапал уже? На сколько на этот раз меня нагрел?

– Сволочь. Я к нему по делу, а он членовредительством угрожает. Какой приказ? Никакого приказа не писал.

– А что, начальник отряда тебе ещё не жаловался?

– Нет. Утром забегал, йода с бинтами попросил. Харю в сторону отворачивал, но не жаловался.