Среднего роста, блондин, с потрепанным портфелем из кожзама, в красной спортивной куртке.

Нелепый. С взъерошенными волосами. В очках толщиной со столешницу. Это был бы почти смешной повзрослевший ботаник из старшей школы, если бы не замашки подлеченного аутиста. Взгляд в сторону, плечи ссутулены, толстые пальцы крепко сжимают портфель.

В большом хозяйственном магазине перед полками с шампунями металась женщина. Худощавая блондинка, в очках со стеклами без оправы, она хватала бутылочку, напряженно читала мелкий шрифт, ставила на место и переключалась на следующую. Взгляд ее был сосредоточен, кончик острого носа шевелился, когда она вчитывалась в трудноразличимые буквы. Казалось, что она вычитывала чьи-то завещания, пытаясь найти в них свое имя – его все не было, но она не отчаивалась и упорно хваталась за следующую и следующую, и следующую бутылочку…

Каждый человек говорит совершенно не так, как другие. Поэтому задание этого дня было таким: в течение дня услышать и записать чей-то разговор, не изменяя порядок слов, точно так, как говорили конкретные люди – на работе, в транспорте, магазине…

– Тираннозавры были хищниками, значит они главнее…

– Хищников всегда меньше, чем травоядных. Как и начальников. Поэтому и кажется, что они главнее.

Фразы одной дамы из службы персонала (я сидела ждала человека и слушала, как она обсуждает кандидатов на должности, по ходу что-то успела записать на бумажке). Вот у кого смачный лексикон, который вызывает вопросы о том, где же она раньше работала? Судите сами:

«Вроде он нам по всем статьям подходит, а есть ли у него насекомые между ушами, так сразу не понять, так что предлагаю на пару месяцев оформить контракт на временную работу.»

– Вроде ничего человечек, но у него в анамнезе работа у конкурентов.

– Вроде адекват, разве что квалификация маленько стонет, но тут Сергеич его, наверное, подтянет.

– Не знаю-не знаю, вроде бы совсем без башни, такие порой выдают идеи, но возни с ними, так что пусть лесом идет.

В комнате общежития, на кровати лежит мой сосед со своей подругой и смотрит вакансии на сайте superjob.ru, советуясь с ней.

– Оля, я не хочу быть официантом. Это полный пи..ец. Почему их так слишком много?! Может, барменом? Курсы бармена дорого стоят?

– Не знаю.

– Может, мне консультантом по нижнему белью. Из меня вышел бы отличный консультант. Нет, ну серьезно! Я бы ходил на эту бы работу бы…..

– А кто такой метрдотель?

– Это на входе стоит. Почему меня не могут.. Блин. Я бы по нижнему белью, не знаю, приходил бы на работу, и уходил бы позже всех.

– Смотри, свободный график, белая заработная плата…

– Серьезно? Расклейщиком объявлений?!

Специалист по здоровью советует мамам, отправляющимся в поездку:

– Ребенок не должен сгорать на солнце. Потому что если он сгорел на солнце, то это «аукнется» лет в 25—30. И мама должна об этом знать! Что если там какая-то зараза выскакивает – это то, что она не уследила в маленьком возрасте. Поэтому нельзя с этим играть!

В текстах не очень опытных авторов диалогов либо слишком много, либо слишком мало.

Между тем, это замечательный прием, позволяющий делать текст более упругим и выразительным.

Если прямой речи в тексте слишком много (кончено, если это не пьеса), то тест сложно воспринимается – читатель просто не представляет персонажей личностями и не видит «картинку» окружающей обстановки, действий персонажей.