– Ты взрослого подбил, перебил ему ногу, – сказал ДК. – Если бы ранил молодого, взрослый бы рванул вверх и увлек за собой молодого.

Перочинный многофункциональный нож

Другой случай был у меня, когда мы поднялись на перевал, а в соседнем распадке заметили пасущееся стадо баранов, медленно поднимающихся по распадку вверх. В этот раз со мной был карабин. Я обогнул вершину сопки и залег за седловинкой. Через некоторое время передо мной появился первый… Это была овца! Я не хотел стрелять ее, не принято это, хотел дождаться барана. Но она могла заметить меня и тогда вспугнутое стадо унеслось бы прочь. Овца была так близко, что я прицелился ей в голову и выстрелил.

Овца закувыркалась вниз и съехала по снежнику, оставляя за собой красно-алую полосу. Я не любил таскать с собой штык-нож, но перочинный многофункциональный был у меня всегда на поясе офицерского ремня в чехольчике и на шнурке, чтобы не потерять и нигде не забыть, как в случаях со многими другими. Я легко разделал ее, все-таки опыт в этом деле у меня был уже большой, но, странное дело, пулевого отверстия не обнаружил. Сначала я недоумевал по этому поводу, потом понял, что угодил ей в ухо. Рабочих, к счастью, у меня было двое, чтобы не пачкать рюкзаки, мы завернули разделанную тушу в плащи, а я в полиэтиленовую накидку, и мы пошли в лагерь.

Башлавин Д. К.

О нем нужно рассказать обязательно. Это был неулыбчивый недоверчивый мужчина, ворчащий по каждому поводу, но совершенно беззлобный. Я сначала недоумевал по этому поводу, но ребята, работающие с ним, предупредили меня, чтобы просто не обращал внимания. Он ворчит, а ты внимания не обращай. Похвалы от него было не дождаться. А мужик он был умный и знающий свое дело. Из нас троих, говорил мне отец про своих приятелей, Дима самый талантливый.

Я очень многому у него научился: планировать свои полевые работы так, что еще зимой, при подготовке к полевому сезону знал, где будет у меня каждая точка геологических наблюдений. Его хозяйственности – никогда у него не случалось так, что заканчивалось что-нибудь из продуктов, что бывало и у Шульгиной, и у Боброва. Никогда у него не было проблем с нехваткой рабочих и, особенно, повара.

Когда я попал в новый коллектив, работающий в другом регионе, я потешал своих новых коллег байками о Башлавине, которые можно было отнести если не к анекдотам, то к поговоркам, это точно. Вот некоторые из них.

Мы долго ждали вертолета, но по причине непогоды он все не летел, и не летел. – Погоду надо ломать! – заявил он.

Мы загрузили вездеход, уселись сверху на брезент и выехали на место новой стоянки. Вертолет догнал нас уже на полдороге.– Погоду надо ломать, – стали говорить мы при каждом удобном случае.

Как-то геолог сказал ему, что пойдет порыбачить, попробовать тайменя поймать. – Да нет там никаких тайменей, – ответил ему ДК. Но геолог все же пошел и поймал-таки тайменя. – Ну вот там был один таймень, ты его и поймал! – как всегда в своей манере отреагировал Башлавин.

– Да нет там никаких тайменей! – стали говорить мы при каждом подходящем случае.

Или сидим мы в своей рабочей комнате в Москве, отмечаем его день рождения. Заходит Битерман, начальник соседней партии. Мы, как водится, предлагаем ему рюмку чая за здоровье именинника. Он рюмку взял и говорит:

– Я вам сейчас историю расскажу, сами поймете о ком она. Испачкал человек свой пиджак чернилами. Жена ему говорит, что отнесет пиджак в химчистку. «Да бесполезно» – отвечает он ей. Но она все-таки отнесла пиджак и там его отчистили. – Да разве у нас умеют делать чернила? – проговорил он.