Забегая вперед расскажу, что много позже при перегоне ГАЗ-71 по льду реки двигатель тоже стуканул. Помня случай с 47-м я спросил вездеходчика, можно ли отключить «накрывшийся» цилиндр и ехать потихоньку без него. Он сказал, что нельзя. Пришлось вылететь в поселок, и на нашем ГТТ ехать до сломавшегося 71-го и буксировать его в поселок (рассказ «Невезуха»).

В таких высокогорных районах леса не было и топить печки в палатках было нечем. Саша Трещалов, например, разжигал припасенный заранее примус, а вездеходчик зажигал в палатке паяльную лампу. На костер для готовки удавалось наломать веточек кустарника в русле ручьев, а если не было и их, то готовили еду, направляя на посуду огонь паяльных ламп. Ниже по течению в долинах уже появлялся лиственнично-сосновый лес и проблемы с дровами не было.

Поработав на Колыме, я привык к мясу оленей и сохатых. Но попав работать в Верхоянье, сразу скажу это бараны! Вкус баранины настолько отличался от оленины и сохатины, что у меня при упоминании о ней до сих пор слюнки текут. Можно баранину и в Москве купить, но уж больно цена по карману бьет, даже и говядину стараешься не покупать, предпочитаешь курятину.

Основным добытчиком у нас был сам ДК. У него была винтовка, у меня карабин. Он выбирал самые дальние маршруты, чтобы увеличить вероятность встречи с баранами, мне как-то везло встретить их поблизости от лагеря. ДК настаивал, чтобы я всегда брал с собой карабин, но, когда мяса было достаточно, я уходил без карабина, подняв сзади за спиной длинную ручку геологического молотка. Или брал карабин, но пройдя с километр, клал его в кустах и забирал на обратном пути. Особенно, если предстояло в маршруте подниматься на высокий перевал. Бывало, пока до седловины доберешься, семь потов сойдет.

Помню, поднимались как-то до седловины, щебень на склоне осыпью, ноги вязнут, а брать высоту мне всегда было тяжело. Иду елочкой, чтобы не в лоб, а постепенно… И, вдруг,.. набитая баранья тропа – наискось по склону и с выходом как раз на нашу седловинку. Мы встали на нее и пошли как по асфальту, и куда только усталость делась.

Баранья тропа

Нужно сказать, что выйдя в маршрут, ты должен был выполнить его невзирая ни на что, в том числе и на непогоду, ведь приходить порой приходилось на новое место стоянки. Как-то застал нас в маршруте дождь. дело привычное, ботфорты болотников подняты по это самое, у рабочих брезентовые плащи, у меня полиэтиленовая накидка с самодельным пришитым капюшоном. Башлавин, выйдя в наш распадок и увидя внизу темные фигуры, тут же вскинул винтовку:

– Бараны!.. – воскликнул он. – И с ними Музис! – добавил он, заметив мою светлую накидку.

Так, моя накидка спасло кому-то жизнь…

А как-то, первый год работая с ДК, в начале первого сезона моя спарка вернулась к вечеру в лагерь и под вершиной ближайшей невысокой сопки мы заметили двух пасущихся баранов. Не высоко, а мне не успели переслать с Колымы мой карабин. Но у меня была мелкашка. Патронов, почему-то, оказалось мало, обычно у меня приличный запас. Я выпустил обойму и подранил одного. Мелкашка ведь бьет тихо, а пули щелкают если по щебню, то не пугают.

Горные бараны Верхоянья

Мы засели в палатке и стали ждать Башлавина. Как только он пришел, мы кинулись к нему:

– Константиныч! Бараны! Добей!

Горный подарок Верхоянья

Что-то ворча, он не мог без этого, он подобрался к подножию сопки и выстрелил в подранка. Тот кувыркнулся и съехал по склону вниз. Второй, после грохота выстрела, мгновенно взлетел на сопку и скрылся за ней. Мы притащили тушу барана к лагерю и ДК разделал его.