Звук щекочущего траву ветра несколько последних минут еще позволял не улетать в неведомое, держал сознание пса рядом с домом, не отпускал его, а потом – исчезло все, как будто ничего и не было вовсе.

Рядом с костями бедного животного, разбросаны осколки зубов – явный признак последней отчаянной попытки перегрызть стальную толстую цепь, она так и не поддалась, не отпустила своего раба, не пожелала расстаться с ним даже после его смерти.

Вокруг вымершей деревни, в радиусе ста километров, нет ни одной нормальной дороги. До ближайшего поселения – сто пятьдесят, а до города – все четыреста. Добрался я сюда на квадрике, заранее найдя по старинной карте координаты этого места. Купеческое. По данным на 1876-ой тут проживало шестьдесят три человека, двенадцать семей, двенадцать домов, не считая хозяйственных построек. Сейчас, сохранились в более-менее живом состоянии всего три из них.

Вокруг тишина как в злой сказке. Кажется, что вот – вот с одной из хат, оглушительно скрипнув дверью, вылезет полуразложившееся чудище и, громко рыча, с окровавленными глазами и оскалом острых клыков, побежит на тебя, чтобы утолить свою жажду и голод желанной свежей горячей кровью и плотью…

Нужно было посмотреть, что там в домах. Не скажу, что испытывал прямо – таки страх перед тем как заходить внутрь, однако чувствовалось, конечно, определенное волнение. Сложно передать ощущение того, что вот сейчас стоишь на пороге дома, в который никто не входил целых полтора столетия. Вначале, я увидел предметы мебели или то, что от них осталось: что-то похожее на осколки деревянной посуды, разбросанной на черном полу, чугунки, несколько кружек и прислоненные к стенке в плесени и грибах кожаные сапоги, казалось по своему виду, появившиеся в доме уже не так давно, но откуда? Бросался в глаза в конце комнаты, в самом дальнем ее углу – массивный дубовый шкаф, и я с удивлением оценил, что он до сих пор крепок, несмотря на долгие десятилетия холода, сырости и влаги, сочащихся буквально отовсюду, со всех щелей дома, не говоря уже о четырех огромных с разбитыми стеклами окон.

Что же там внутри? Я подумал, что за дверцей столь прекрасно сохранившегося шкафа можно найти нечто удивительное, законсервированную память об исчезнувших годах, когда хозяин дома был еще жив и хранил здесь свои самые ценные вещи. Подходя ближе, глаз не зацепил ничего заслуживающего внимания: грязь, мусор, осколки и остатки каких-то вещей, уже давно потерявших свой вид, уничтоженных временем.

Как ни странно, дверца не поддалась, шкаф оказался запертым на ключ. Этот факт весьма вдохновил меня, и я решил – во что бы то ни стало вскрыть его и увидеть, что же он хранит!

Я рисовал в своем воображении сверкающие сокровища или просто старинные деньги, или, например, дорогие предметы середины 19 – го века, возможно, прекрасно сохранившуюся одежду или, скажем, личные вещи, вроде семейных часов, передаваемых из поколения в поколение и ныне хранящихся теперь, не нужные никому, забытые, оставленные по неизвестным причинам хозяином.

Мне тогда не показалось странным, что шкаф заперт, какой смысл делать это, если ты покидаешь свой дом навсегда? Может, хозяин забыл забрать то, что внутри? И, кстати, почему не освободил уходя своего пса, а заставил того умирать от голода и жажды, прикованным к будке тяжеленной цепью?