От последних высказанных мыслей Хуан-Сальваторе, у его трехлетнего внука Торопа на теле появилась легкая гусиная кожа, он старался взять себя в руки, скрыть свои неуверенные мысли от взрослых, но его детские усилия вызвали у всех присутствующих умиление и смех. Грустно вздохнув, тряхнув кудрявой головой, Тороп твердой походкой пошел следом за своим дедушкой Хуаном-Сальваторе, по протоптанной в снегу дорожке к ледяному горному озеру.

Мысль о смерти возникла в его юношеском сознании так неожиданно, что он испугался и заплакал. Все равно ты, когда-нибудь умрешь – чужой, незнакомый голос, холодом звучал в его сознании. Представь, тебя не будет, а другие люди останутся жить, и будут радоваться солнцу, любви. Будут ходить, и творить на этой планете, зимы будут сменяться веснами, весны летами и все это будет без тебя – последней фразы он уже не мог выдержать и захлебнулся в горючих, беззащитных детских слезах. Как долго он плакал в тот одинокий вечер, в темной комнате, свернувшись калачиком на старом диване, он не может сказать и сегодня. Но когда слезы вконец измотали его детские силы, ему показалось, что комната наполнилось мерцающим светом, и его согрела теплая мысль, как будто с ним говорила его мама. Если ты умрешь, не бойся, ты родишься снова, через сто или тысячу лет ты снова придешь на землю, и тебя будут звать Константином.