– Резонно, – согласился папа. – Думаю, такое вполне возможно.

  Катя вздохнула с облегчением. Раз родители перешли на обсуждение рабочих моментов и деталей, значит, в целом, решение уже принято.

– Катюш, ну а если все-таки не поступишь? Будешь пробовать на фортепиано или вернёшься домой? – спрашивала мама неделю спустя.

  Они стояли на перроне у здания вокзала и ждали поезда. Он останавливался здесь всего на пять минут, и Катя очень боялась, что может не успеть в него сесть – со всеми своими сумками. Она категорически отказалась от того, чтобы мама поехала с ней. Хватит. Не маленькая. Теперь со всеми своими трудностями она будет справляться только сама.

– Нет, мам, – ответила она, всматриваясь вдаль. Поезда пока не было. – Если не поступлю, устроюсь на работу. Найду педагога, буду готовиться и поступлю на следующий год. Но я поступлю, – Катя всё-таки посмотрела на маму и обняла её. – Мам, я уже совсем взрослая. И еду не в неизвестность – ты сама говорила. И телефоны у нас есть, не голубиной почтой переписываться будем. Ты бы лучше спросила, взяла ли я деньги и документы.

– А ты взяла? – переполошилась мама, а Катя весело рассмеялась.

В Москву! В Москву! Она едет в Москву! Она поступает в музыкальное училище учиться на певицу! Вот это да! Даже не верится, что это происходит на самом деле. Теперь она не просто мечтает – она сделала первый шаг к осуществлению своей мечты…

 Ночью в поезде Катя крепко спала, а утром, едва успев умыться,  заметила, что в окне уже замелькал пригород. Всё правильно. Чуть меньше часа, и поезд прибудет на Курский вокзал. Цифры километровых столбиках уже давно сменились с трёхзначных на двузначные и теперь, казалась, ещё быстрее бежали в обратном направлении. Ещё на десять километров ближе, ещё на пять…

Катя забыла, что нужно позавтракать или хотя бы попить чаю – девушка смотрела и смотрела в окно и, если бы не сборы попутчиков и громкий голос проводницы, наверное, так бы и сидела до самого прибытия  на вокзал.

Она позвонила родителям, сказала что всё хорошо, а, когда поезд остановился, не стала спешить, чтобы выйти в числе первых. Какой смысл нервничать, толкаться?.. Нет, если кто-то торопится, у кого-то срочные дела – пожалуйста. А Катя подождёт. Тем более, что тётя Женя позвонила ей пару часов назад и извинилась – с утра шалит давление, поэтому на вокзал она не приедет, будет ждать Катю дома.

– Тётя Женя, ты что? – испугалась Катя. – Лечись! Выздоравливай! Я сама прекрасно доберусь на такси. Я помню, как ехать, адрес есть. Может, тебе что-то надо из продуктов? Или в аптеку зайти?

– Вот ещё, – рассердилась тётя Женя. – Ты из меня инвалида-то не делай! Всё у меня есть. Таблетки приняла, жду тебя.

 Катя, действительно, прекрасно помнила, какой выход с вокзала ей нужен и где находится стоянка такси. До дома тётушки они всегда добирались именно так.

– Два тысяча! – сверкнул золотыми зубами смуглый таксист и Катя приуныла – надо же, как за два года выросли цены… В прошлый раз с них взяли всего тысячу… Однако, делать было нечего: метро Катя боялась и совсем не знала. «Обязательно заблужусь. Потеряюсь,» – думала она, вспоминая редкие поездки с родителями до театра, Красной площади или Третьяковской галереи. Все эти поезда, переходы, ветки, эскалаторы… И толпы, толпы людей, которые постоянно куда-то спешат.

– Согласна, – вздохнула она. – Откройте, пожалуйста, багажник.

– Ну и дура, – услышала она голос за спиной и вздрогнула. А, обернувшись, вздрогнула ещё раз.

   Определенно, это была девушка. Высокий звонкий голос, длинные чёрные волосы, ярко накрашенные глаза и губы – конечно, девушка. Но какая!..