Семен категорически возражал против приезда «Лёни».

Подросток переживал лучшее время в своей жизни. В деревне, плотно зажатой со всех сторон колхозными полями, тайгой и речками у него была практически полная свобода. Ранней весной они с Женькой Городиловым катались на льдинах; однажды льдина перевернулась и они с ним «выплывали» к берегу – в сапогах и фуфайках.

Выплыли.

Потом долго сушили верхнюю и нижнюю одежду под Солнцем на пригорке. Дома так никто и не узнал о маленьком приключении двух деревенских сорванцов.

Когда с пригорков сходил снег, Сёмка, вместе со всеми деревенскими, каждый божий день, до почти полной темноты играл в лапту – любимую игру своего детства.

Мать приняли на работу в школу завучем и дали классное руководство. В семье появился скромный достаток.

Семен быстро освоился в школе, к весне завел в деревне новых друзей.

Летом – рыбачил и купался, зимой – катался с горы и играл в войну… Домашние летние обязанности – пропалывать грядки, садить, окучивать и копать картошку, колоть осиновые чурки на тонкие и длинные белые полешки, возить телегой с флягой воду на стирку и на полив – физически и морально выматывали изрядно, однако времени отнимали не слишком много – максимум до обеда.

Сложнее было зимой. На Семёна, как старшего в семье мужчину возлагались обязанности по кормлению скотины и уборке навоза – правда, только по субботам и воскресеньям. Пять дней в неделю навоз, сено и доение коровы были «на плечах» матери.

Коровы и телки, как известно, пьют много воды – по нескольку ведер в день. Воду Семену приходилось возить каждый день – и зимой, и летом.

Зимой с водой было полегче. Семён ставил пустую флягу в большие деревянные сани, купленные в соседней деревне «за десятку» как раз для этих целей, впрягался в длинную и прочную льняную веревку, легко тащил сани с пустой флягой на близлежащую ферму, где была скважина.

Вытаскивал флягу из саней, заносил её в теплый деревянный домик, в котором было много труб и железных бочек, одна из которых называлась странным и смешным словом «болер»…

Наполненную водой флягу подросток, с перерывами и остановками дотаскивал до деревянных саней, снова впрягался в лён…

Иногда приходил Женька Городилов – помочь. Вдвоем управляться с санями, нагруженными тяжеленной флягой было намного легче. Да и времени для игр оставалось побольше.

У Женьки в семье тоже были свои обязанности. Но семья Городиловых была намного крупнее. Пятеро парней и одна девушка… Все братья Евгения, за исключением одного, были старше его. Ну и, разумеется, были у Женьки Городилова и отец, и мать.

Став чуть постарше и окрепнув, через пару лет Семён, для экономии времени стал ставить в сани уже две фляги.

А Женька Городилов по-прежнему приходил помогать.

Учеба давалась Семёну легко. Троек в журнале напротив его фамилии практически не было. В основном – четверки и пятерки, причем пятерок – больше.

После исполнения обязательных ежедневных заданий подросток с чистой совестью шел гулять…

За днями, насыщенным тяжелым сельским трудом и веселыми сельскими играми страхи понемногу стали забываться. Мальчишка начал «оттаивать» душой…

Мать это тоже видела… Через какое-то время начала уговаривать старшего сына «простить Лёню».

– Олегу нужен отец! – говорила она. – Ты рос без отца, Ольга растет без отца, так пусть хотя бы у Олега будет отец! Да и мне по хозяйству управляться полегче будет!

К концу второго года мать Семен сдался; согласился на «восстановление семьи»…

…«Лёня» приехал с подарками. В Гурьевске он продал дальним родственникам злополучный дом за приличные по советским временам деньги – три тысячи рублей. На эти деньги они с матерью приобрели в Сорокино светло-зеленый мотоцикл «ИЖ», с коляской и дорогую черную шубу – матери.