Небо над Сванетским хребтом было насыщенно синим, с контрастно-белыми облаками. В начале июня горы уже полностью покрылись буйной «зеленкой». Среди пологих вершин на небольшом плато стоял приземистый каменный дом. У входа была прибита доска с полинявшей надписью на грузинском языке: «Метеостанция». Недалеко от станции располагалась квадратная метеоплощадка. Она кое–как огорожена щербатым штакетником. Тропинки в бурьяне были протоптаны только к белым деревянным ящикам на подпорках, да и те заросли травой. Однако над площадкой к самому небу уверенно поднимались две металлические конструкции: флюгер и радиоантенна, что указывало на какое-то новое предназначение вроде заброшенного учреждения гидрометцентра. В километре от станции в низине просматривалось маленькое село Мардисубани, в трех километрах к северу проходила граница с российской Северо-Кавказской республикой.

Из двух окон без занавесок в просторную комнату падали столбы солнечного света. Четыре железных койки казарменного образца были пустыми, на пятой полулежал, привалившись спиной к беленой стене, худой чеченец с орлиным профилем и черной аккуратной бородкой. Одет он был по-походному: тяжелые берцы на меху, черный фланелевый комбинезон, бронежилет из кевлара, серая распахнутая на груди штормовка. Иса Султыгов курил обычную утреннюю сигарету и неспешно оглядывал очередное временное жильё. Рядом на верблюжьем одеяле покоился укороченный автомат АК-74 с двумя присоединенными спаренными рожками. Безотказная машинка смерти стреляла пулями со смещенным центром тяжести. Боевики всего мира предпочитали иметь под рукой именно это проверенное оружие, получившее красноречивое название «Только попади».

Обветренный мужчина переводил взгляд со стены, любовно оклеенной кем-то журнальными иллюстрациями с изображениями курортов на островах и раздетых загорелых женщин, на древний шкаф с покосившейся створкой, допотопную дровяную печь с чугунными кругами, приоткрытую дверь в коридор, на другую аналогично оформленную стену с уродливой трещиной.

Сорокалетний Иса вдыхал терпкий приятный дым и вспоминал события трех предыдущих лет. Они круто изменили его судьбу. Три года превратили теолога-теоретика в бесстрашного борца за возвращение всех заблудших мусульман под зеленое знамя Аллаха.

«Ничего невозможного не существует, – думал сейчас Иса, полулежа на койке в забытом Богом горном домике. – Я со временем тоже смогу устроить свою исламскую страну на родной земле точно так же, как это сделали, например, евреи. Им даже было трудней, они обосновались в глубоко враждебной среде, на чужой территории. Но всё решила дружба с Америкой. Наша Ичкерия возродится дома, где у нас есть широкая поддержка народа. Гяурам на нашей земле долго не удержаться. Главное – я тоже сделал правильный ход, заручившись поддержкой Запада. Да, сейчас люди устали от войны, но постепенно всё вернется. Так было всегда. Во времена Шамиля нам тоже пришлось отступить, но через век всё вернулось. Вернется народ к идее своего государства и теперь – это неизбежно. Главное – правильно всё рассчитать, идти к цели рука об руку с САМЫМ СИЛЬНЫМ другом на земле – Штатами, а не с этими тупыми талибами или недоносками из «Аль-Каиды», а потом, когда дело будет сделано, можно забыть и о дружбе с кяфирами-янки».

Его важные рассуждения с самим собой прервало шумное появление в комнате телохранителя и одногодки Арзо. Низкорослый крепыш свалил у печи на пол охапку сухих сучьев и повернулся к своему хозяину.

– Где все? – кашлянув, строго спросил командир маленького отряда.