– А с чего ты взяла, что он бандит? – недоверчиво поинтересовался капитан полиции.

– Так у него рука в кармане на пушке была! Он весь напрягся. Говорю, чуть не бросился! Мог спокойно грохнуть через штаны. Но я мимо прошкандыбала, вроде ничо не заметила. А сама потом обернулась. А он руку эту высунул и стал пальцы разминать. Сожмет, распрямит, сожмет, распрямит… Видно, с перепугу судорога лапу свела. Грохнуть он меня хотел. Точно!!! Зуб на операцию отдаю!

– И куда он делся?

– Зашел в дом № 47. Я спецом посмотрела. Подъезд посередине. Я тут никого не знаю, а ты можешь позвонить, куда следует.

– Ты тут поздно не гуляй. Тут тебе не там! – отчитал подругу Владимир. – А позвонила правильно. Молодец! Надо этот факт проверить. К тебе я тогда попозже приеду.

– Буду ждать! Ага! До встречки у речки!

Капитан Филимонов пропустил бы мимо ушей это сообщение взбалмошной москвички. Роль приезжей «инопланетянки» для него была строго ограничена миссией бесплатной давалки. Но в расклад пустякового происшествия врезалось одно важное обстоятельство: именно в доме № 47 по улице Морских пехотинцев функционировал наркопритон – приманка для криминальных элементов и деятелей бандподполья. Уже скоро требовалось отчитываться перед Москвой. Центру «Э» срочно требовалось обезвредить парочку террористов.

С удовлетворением от найденного решения трудной задачи Владимир надавил на тревожную кнопку и побежал вниз по лестнице. Группа захвата из четырех офицеров в штатском находилась на боевом дежурстве круглосуточно. Впятером парни набились в хэтчбек «Ниссан» и помчались по ночному Павлодольску. Быстрой езды до улицы Морских пехотинцев было не больше пяти минут.

Центр по противодействию экстремизму, что находился в Павлодольске на улице Павлика Морозова, не имел никаких проблем с финансированием. Бизнесмены Северо-Кавказской Республики с радостью жертвовали разумные суммы на хозяйственные нужды ведомства, дабы не прослыть экстремистами. Всё начальство полицейского подразделения гоняло на собственных инормарках, а четырехэтажное здание Центра всегда блестело свежей краской и радовало строгие взоры проверяющих из Москвы. Также столичное руководство умасливалось изящными сувенирами от местной ювелирной фирмы «Смарагд».

Глеб Любимцев и Артур Тарасянц наблюдали за домом № 47 из белого кроссовера «Нива». Они не знали, что в наградные кварцевые часы обоих вставлены радиомаяки, работающие от обычных батареек. Анатолий Евсеев получал сигналы на пульт величиной с пачку сигарет. Сейчас эти злополучные хронометры показывали 23.12. В Павлодольске люди старались не высовываться без особой нужды из жилищ в темное время суток. Спать здесь ложились рано, но некоторые окна ещё светились. Погруженный в темноту двор с футбольное поле зиял абсолютной пустотой.

– Так, Глеб, я давно хотел тебе сказать, да всё откладывал, – решительно заговорил Артур. – Но дальше уже тянуть невозможно. Ты видел, как Артист пошел на встречу с казначеем банды. У того гарантированно лежит под матрасом пол-лимона американских бабок. Это верняк! По-моему, надо сейчас пристроиться в кильватер, забрать этот куш и «сделать ноги»!

– А как же казна Аллаха? Тогда мы упустим куда большие деньги, от которых можно будет спокойно отщипнуть хоть «лимон» или два. Плотник все равно не знает, сколько денег в общаке. Мы назовем ему любую сумму, смотря по обстоятельствам.

– Глеб, ну как ты не поймешь! Казна Аллаха – это не наш уровень. Это не уровень и группы «Зет», которая уже где-то дышит нам в затылок. Я думаю, при атаке на казну появится ещё и некая третья сила, о которой мы пока ни хрена не знаем. Например, вывалится «вертушка» сверху, замочит к черту и нас, и группу «Зет», и возьмет спокойно казну. Зачем нам такие неподъемные риски? А пол-лимона – вот они, руку протяни! Давай решайся, и матнём быстро домой! Артист уже десять минут, как вошел. Нам надо будет вскочить туда при его выходе, когда откроется дверь. Он сказал – девятый этаж…