– Все равно спешить нельзя. А то получится как с журналюгой. Ты тоже тогда говорил «пьянь безработная», а, оказалось, печатается в региональной газете. Шеф до сих пор на меня волком рычит за тот прокол.

– Ну, это когда было…

Кимиров повернул монументальную голову. Полстены в кабинете занимал иконостас с мониторами. Камеры слежения передавали изображения улиц в режиме онлайн. На одном из них цыганка просила милостыню, устроившись прямо на асфальте.

– Вон на твоем участке женщина на земле сидит. Безобразие развел. Свободен, Салман! – гаркнул начальник ОВД. – Твое время истекло. Висхану лишнего не болтай. Скажи: подозрительная личность, всё как обычно.

– Есть, – вяло бросил разочарованный участковый и вышел в коридор.

«Поручу-ка я этого Шамдуваева Бешеным, – подумал Кимиров. – Они быстро выведут его на чистую воду».

«Бешеными» в ОВД звали оперуполномоченных братьев Хапхоевых. 35-летний Давид сверкал абсолютно седой шевелюрой. Валера был младше на четыре года и носил черную кожанку. Братья очень любили фильм Мартина Скорцезе «Бешеный бык». Нет, они никогда не занимались боксом. В юности Хапхоевы обрели славу задиристых хулиганов. Но потом родной дядя был назначен на должность прокурора одного из районов республики. Он и устроил проблемных племянников в милицию.

Бешеные умело втирались в доверие к клиенту и быстро добивались нужных результатов – узнавали всю подноготную исследуемого объекта. Братья Хапхоевы были всегда при деньгах. Они имели симпатичные физиономии, мощные иномарки и нравились женщинам. Рубахи-парни были завсегдатаями ресторанов, ночных клубов города и купались в море удовольствий. Но могли при надобности и блеснуть приемами восточных единоборств. Дерзким крепышам иногда приходилось прибегать и к крайней фазе номер два. В общем, пока в отделе не было им достойной замены.

В бывшем издательстве «Гранит» на улице Брошевской собрались все сотрудники, одетые в строгие костюмы небедных клерков. Обеденная планерка в кабинете липового главреда началась ровно в 14.00. Людмила Барышева бросила на стол пачку сигарет и кивнула головой, уставившись на Светлану Метлицкую. Та привычно сообщила последнюю новую информацию, полученную с камер наблюдения:

– Оперданные онлайн таковы. Машина Тура «хонда» стоит на улице Драгунцова. Там квартира Леры Заславской. Но у меня сомнения, что Тур до сих пор у неё. Обычно он уезжает где-то в двенадцать.

– Олег Семенович, что вы скажете? – подал голос Ваулин.

– Светлана поделилась со мной своими сомнениями. Я прошерстил базы данных аэропортов. Действительно, сегодня в 10.40 наш объект улетел в Минводы из Домодедова.

– А почему же вы молчали? – Барышева поперхнулась дымом и закашлялась.

– Вот, говорю. По-моему, надо послать вдогонку Александра. Он у нас самый мобильный.

– Да, Саша, стартуйте следом. Деньги я вам сейчас выдам из чрезвычайного фонда, – Ваулин открыл ключом допотопный несгораемый шкаф. – Пятидесяти штук, я думаю, хватит. Ваша задача – отыскать Тура. Мы отсюда будем направлять. Возможно, там проявится его подельница Ранетка. Каковую барышню мы так и не сумели отыскать. Кроме фото так ничего и не нарыли.

– Коротич, вы поняли? – Барышева подозрительно посмотрела на модно одетого джентльмена. Во взоре был обидный вопрос: вы вообще в состоянии что-нибудь вообще уразуметь?

– Я понял, что должен обрыскать двадцать кавказских городов с фотографией этой взбалмошной девицы и быстро доложиться.

– Ничего вы не поняли! – с торжеством в хриплом голосе заключила Барышева. – Вам надо перед вылетом навестить два аэропорта. Домодедово и Внуково. То есть лететь пока никуда не надо.