Этот урок истории пришелся кстати: я люблю узнавать побольше о бывших владельцах и обитателях мест, над которыми работаю. И стараюсь создать нечто такое, что им бы понравилось.

– Эта часть ранчо самая старая: здесь больше всего построек, видевших зарождение нашего семейного дела. К востоку отсюда наша конюшня, к западу – дома работников и конюшни для рабочих лошадей.

– А много народу на вас работает? – спросила я. В самом деле, интересно, сколько людей нужно, чтобы управиться с такой огромной территорией?

– Человек сорок. Иногда больше, иногда меньше – зависит от времени года. Впрочем, мы расширяемся, так что через год, возможно, будет больше, чем сейчас. Особенно если откроем гостевое ранчо. Как минимум, понадобятся еще несколько конюхов и повар.

– На ранчо работает вся ваша семья? – По семейным фотографиям в доме у меня создалось впечатление, что Райдеры – дружная команда.

– Да. Мой брат Густ, старший из нас, – главный помощник отца. Когда-нибудь он унаследует «Ребел блю». – На этих словах его голос как-то дрогнул. Что прозвучало в нем? Вряд ли отголосок ревности или зависти… может быть, просто уважение? – Эмми, наша младшая сестренка, дает уроки верховой езды, тренирует лошадей, помогает на ранчо – в уходе за скотом или за пастбищами. И несколько раз в неделю приезжает Брукс – помогает нам с разной неквалифицированной работой, везде, где рук не хватает.

Брукс? Знакомое имя… Ах да, бармен! То-то мне вчера показалось, что они друг другу родственники.

– Это бармен, да? А он кем вам приходится?

– В самом деле, я и забыл, что вы уже встречались. – Тут Уэст покраснел лицом и даже шеей. – Он… Ну, это лучший друг моего брата, а еще они с Эмми теперь вместе.

Трудновато уложить это в голове, подумала я, особенно если не живешь в маленьком городе. Я-то в таких местах до сих пор даже никогда не бывала. А здесь, должно быть, не редкость, когда люди связаны друг с другом множеством переплетающихся нитей.

– Значит, он встречается с вашей сестрой? – переспросила я.

– Одним этим словом даже отдаленно не передать!.. – ответил Уэст. Я ждала продолжения. – Когда познакомитесь с ними, поймете сами. С первого взгляда видно, что они вместе навсегда.

Я искоса взглянула на Уэста. Он не сводил глаз с грунтовой дороги, но на щеке проступила знакомая ямочка. Видно было, что люди, о которых идет речь, ему очень дороги.

– Так что тут не скажешь просто «встречаются». Они… даже не знаю, как это описать. Они как одно целое. Понимаете, о чем я?

Я не понимала, но решила поверить на слово.

– А кем вам приходится Тедди? – спросила я. Очевидно, и она имеет к этой семье какое-то отношение, раз уговорила их нанять никому не известного дизайнера из Сан-Франциско.

– Тедди – лучшая подруга Эмми. Они неразлучны практически с рождения. Учились в одном колледже и жили в одной комнате.

Почему же имя Эмми не кажется мне знакомым? Лучшую подругу Тедди я никогда не встречала, хотя время от времени что-то о ней слышала…

– Кажется, помню: Тедди рассказывала про свою соседку по комнате. Ее еще звали как-то чудно… – не задумываясь, брякнула я.

Уэст расхохотался, громко и от души – тем смехом, слыша который, спрашиваешь себя, возможно ли на земле такое безмятежное счастье.

– Полное имя Эмми – Клементина, – сообщил он, отсмеявшись. – Но для всех она Эмми. Вообще полными именами нас называет только отец.

Клементина? Ну да, я же помнила, что-то фруктовое![4]

– Клементина? Как в старинной песне?

Уэст улыбнулся еще шире.

– Вот-вот. Только ей об этом не напоминайте. Для Эмми это больная тема.

Не успела я смутиться по поводу того, что ненароком оскорбила любимую сестру Уэста, как джип, по счастью, затормозил.