И раджа велел принести этот лук знаменитый,
Душистым сандалом натертый, цветами увитый.
Пять сотен мужей превосходных, исполненных силы,
В телегу впряглись по приказу владыки Митхи́лы.
На восьмиколесной телеге сундук помещался.
Под крышкой железной блистающий лук помещался.
Узрел этот ларь и сложил для привета ладони
Митхилы властительный царь, восседавший на троне.
И мыслями он поделился тогда с Вишвамитрой,
И с тем, кто рожден Каушальей, и с тем, кто – Суми́трой…
Великий подвижник и храбрых царевичей двое
Услышали мудрого Джáнаки слово такое:
«Сей лук запредельный был нашего рода святыней.
Надеть на него тетиву, обуянны гордыней,
Соседние раджи напрасно пытались доныне.
Ни боги, ни демоны им не владеют, – рассудим,
Откуда уменье такое достанется людям?
Стрелу наложить и напрячь тетиву для посылу,
Когда этот лук человеку поднять не под силу!»
«О Рама, – воскликнул тогда Вишвами́тра, – о чадо!
Увидеть воочью божественный лук тебе надо».
И ларь, где хранилось оружье Владыки Вселенной,
Открыл дивноликий царевич и молвил смиренно:
«Я Рудры божественный лук подниму и с натугой
Концы, если нужно, сведу тетивою упругой!»
Мудрец и Митхи́лы владетель вскричали: «Отменно!»
И Рама рукою за лук ухватился мгновенно.
И поднял, как будто играючи, над головою,
И туго сплетенной из му́рвы[18] стянул тетивою.
Внезапно раздался удар сокрушительный грома:
Десницей могучей царевич напряг до излома
Оружье, что Джанаки роду вручил Махадéва!
В беспамятстве люди попадали справа и слева.
Лишь царь, да мудрец Вишвамитра, да Рагху потомки
Смогли устоять, когда лук превратился в обломки.
«Воитель, сломавший божественный лук Махадевы,
Достоин моей, не из лона родившейся, девы.[19]
Явил он безмерное мужество нашему дому! –
С волненьем сказал государь Вишвамитре благому. –
А Сита прославит мой род, если станет женою
Великого Рамы, добыта отваги ценою».
Джанака провозглашает Раму женихом Ситы. Из Айодхьи приезжают Дашаратха с остальными сыновьями. Устраивается свадебное торжество. Одновременно с благородным царевичем Кошалы женятся и его братья: Лакшмана – на другой приемной дочери Джанаки, Бхарата и Шатругхна – на его прекрасных племянницах…
Проходит время. Царь Дашаратха слабеет. Он все чаще думает о наследнике.
Книга вторая. Айодхья
[Добродетели Рамы]
(Часть 1)
С Шатру́гхной к царю Ашвапáти, любимому дяде,
Отправился Бхарата в гости, учтивости ради.
И были царем Ашвапати обласканы оба,
Как будто обоих носила Кайкейи утроба.
Но помнили братья, покинув родные пределы,
О том, что в Айодхье остался отец престарелый.
Шатругхна да Бхарата были средь поросли юной,
Как Индра великий с властителем неба, Варуной.
Айодхьи правитель, чье было безмерно сиянье,
Царевичей двух вспоминал на большом расстоянье.
Своих сыновей он считал наилучшими в мире:
Четыре руки от отцовского тела. Четыре!
Но Рама прекрасный, что Брахме под стать, миродержцу,
Дороже других оказался отцовскому сердцу.
Он был, – в человеческом облике – Вишну предвечный, –
Испрошен богами, чтоб Равана бесчеловечный
Нашел свою гибель и кончилось в мире злодейство.
Возвысилась мать, что пополнила Рамой семейство,
Как дивная Áдити, бога родив, Громовержца.
Лица красотой небывалой, величием сердца,
И доблестью славился Рама, и нравом безгневным.
Царевич отца превзошел совершенством душевным.
Всегда жизнерадостен, ласков, приветлив сугубо,
С обидчиком он обходился достойно, не грубо.
На доброе памятлив, а на худое забывчив,
Услугу ценил и всегда был душою отзывчив.
Мгновенно забудет он зло, а добра отпечаток
В душе сохранит, хоть бы жизней он прожил десяток![20]
Он общества мудрых искал, к разговорам досужим