– А ты чего это сегодня такой грустный? – я повернул голову и увидел Аню, секретаршу. Вообще она представлялась мне довольно скромной, хоть и симпатичной особой. В воздухе, рядом с её улыбающимся лицом тут же повисли заметные только мне все её персональные данные и информация соцсетей, в которых она состояла. Краем глаза отметив довольно откровенные для такой скромницы фотографии, я бегло поставил ей несколько лайков и улыбнулся.
– Да ничего я не грустный, Ань. Просто… хочется, не знаю, спокойного какого-то, что ли, веселья. Всё нормально, не переживай.
– Я и не переживаю – она подсела на подлокотник дивана, в котором я пригрел себе местечко.
Я смотрел на неё сверху вниз. Инфоводы – тоненькие полоски с постоянными ссылками – кружились вокруг неё, словно маленькие насекомые. Выдавая мне массу информации – сейчас я почти не блокировал ничего, наслаждаясь этим потоком. Помада – Dior Extensive, последняя коллекция. Стиль мейкапа – фьюжн, прическа – парикмахерская SityStyle, вот и ссылка на её другие работы. И многое, многое другое – стоило лишь мысленно перемещаться по ссылкам и они начинали расцветать новыми веточками подробностей.
В этот момент что-то внезапно стрельнуло у меня в районе ушной раковины. Я дернулся от неожиданности, но ощущение было очень резким и каким-то оборванным – тут же исчезло, словно ничего и не было. И приложил руку к уху и начал озадаченно теребить его, пытаясь понять, что же это было такое.
– Что с тобой? – спросила Аня, продолжая нависать надо мной.
– Не знаю… – я продолжал недоуменно тереть ухо ладонью. – Кольнуло что-то… наверное, нервное. Надо отдохнуть как следует. Или ещё выпить – я в один глоток допил плескавшееся на дне фужера шампанское.
– Хочешь, я принесу тебе ещё бокальчик?
– Если тебя не затруднит – мне было приятно её внимание, хоть и на самом деле сейчас я предпочёл бы побыть в одиночестве.
Она повернулась и медленно, как-то излишне покачивая бедрами, двинулась в сторону импровизированного бара, который мы устроили на столе для переговоров.
И в этот момент я увидел новую ссылку, которую раньше не замечал. Она светилась ярко-красным флажком, выбивающимся из основного стиля моего Интерфейса – я сам настраивал цвета в пастельных тонах и не заметить эту ссылку раньше не мог.
Папка, несмотря на свой вопиюще красный цвет, называлась при этом, как ни странно, «Чёрный Ящик».
Не задумавшись, я открыл её… и первое, с чем я столкнулся, был её внутренний диалог. Он был издевательски оформлен в виде окошка онлайн-радио – там даже стояла какая-то частота, но главное было не в этом.
…ничего, он посмотрит, я сейчас принесу шампанское, а там сяду поближе… тогда-то он точно отреагирует. Главное, чтобы Баклажан себе не напридумывал лишнего…
Я сначала даже не понял, что это было. Меня осенило буквально через доли секунды – но ещё раньше я успел понять вещь более простую – все эти шаги ко мне только для того, чтобы обратить на себя внимание… Семёна! И Баклажан – это я. Не, это было сказано абсолютно беззлобно, но меня задело – почему блин, Баклажан? Ответ пришёл очень быстро – оказалось, это всего лишь из за одной из моих рубашек, в которой я однажды пришёл на работу – но, блин, Баклажан?! Терпеть не могу баклажаны.
Алкоголь бурлил в крови, и я, отреагировав на этот чёртов баклажан, даже не понял самого главного. Я сидел на кресле, почти ничего не соображая, и переводил взгляд с одного на другого, щёлкая на злополучный красный флажок. Мозг был замутнён, и я перестал соображать, что на самом деле происходит – картинки, всплывавшие перед внутренним взором, были неожиданные, шокирующие, в ушах стоял гвалт внутренних диалогов – но тогда я был почти уверен, что это всего лишь галлюцинации отравленного алкоголем мозга. Я пролистал «чёрные ящики» всех своих коллег – поверхностно, всего чуть-чуть… но этого было вполне достаточно. Увиденное и услышанное повергло меня в шок… О чём то я, конечно, догадывался – например, о бурном воображении моего босса – но некоторые вещи представить себе я совершенно не мог. Я встал с кресла и, чуть пошатываясь, пошёл к окну, чуть не столкнувшись с ней по пути. Она посмотрела на меня – каким-то совсем новым, необычным взглядом – и в этот момент я понял, что папка «Чёрный Ящик» появилась и у меня. Волна неприятного предчувствия пробежала по телу. Я не мог в это поверить, но у меня продолжало бормотать внутренне радио моей коллеги – и сейчас я слушал прямую трансляцию мыслей, теперь продолжавшуюся из уборной. Заплетающимся языком вещавшей какую-то мешанину из Баклажана, Семёна и что-то насчет предмета женской гигиены, с которым она никак не могла справиться. Я свернул окно – и бормотание прекратилось.