– Опоздал на кастинг? Какая жалость! – Зодиак не выглядел расстроенным. – У меня два замечательных кандидата в разнорабочие.

– Не усложняйте! «Боливар не выдержит двоих», – воскликнул Юра.

– Мне нравится выбирать, – возразил Кирилл. – Показывайте!

Юрий уставился на Кирилла.

Кирилл в упор смотрел на Юрия.

Ни злости, ни вражды. Захар не почувствовал напряжения, тем не менее происходящее изумило.

Две могучие воли внимательно изучали друг друга…

Противостояние без агрессии могло закончиться вселенской трагедией, но время для глобальных бедствий ещё не наступило. Захар спровоцировал отвлекающий манёвр:

– Накатим?

Кирилл и Юрий оглянулись в поисках источника голоса.

– Это я предложил, – признался Захар.

Мужчины выпили, закусили.

Зодиак пригласил кандидатов войти. Перед публикой предстали два знакомых лица.

– Саши! – воскликнул Юра.

– Заурядное проявление высших сил, – прокомментировал ситуацию медиум, галантно сдерживая икоту. – Как стрела, выпущенная из арбалета.

– Я же извинился, – расстроился Юра.

– Не волнуйтесь, – успокоил Зодиак. – С кем не бывает?

Кирилл сравнил ситуацию с далёким прошлым:

– Ахилла в пятку поразил не Парис, а завистливый Аполлон.

– Отклонились от темы, – напомнил Юра о делах. – Я за двух Саш…

– Вы, Александр, и вы, Александра, приняты на испытательный срок согласно штатному расписанию. Поступаете в распоряжение капитана Мариничева. – Кирилл расплылся в улыбке № 3 «Чеширский кот».

– Чем тут пахнет? – спросил Захар. – Знакомый какой-то запах… откуда в Мурманске взялся Эпуасс?

Юрий закатил глаза.

Петрович привёз Олега и Валентину к оленеводческой ферме.

– Дальше поведу сама, – настояла Морена.

Петрович посетовал на излишнюю конспирацию, но возражать не стал, учуяв запах рыбных пирогов. Машина выехала в ночную тишину под незаходящим солнцем. Шуршали шины по асфальту. Гудел мотор. Поскрипывали передние стойки. Ехали долго. Время остановилось.

Морена свернула на обочину, заглушила двигатель.

– Что случилось? – спросила бодрствующая Валентина. Олег и Петрович дремали: пироги и брусничный морс сморили мужчин.

– Ничего.

Её всё чаще посещали видения. Духи предков манили в дорогу. Треск половиц, тени в костре, запах хвои на листе берёзы, привкус свежей крови, прикосновение невидимой руки… Морена прислушивалась к звукам, принюхивалась к запахам: потомок шаманов чувствовала слияние миров.

За поворотом виднелись силуэты строений.

«Приехали», – поняла Валентина.

Ночью Морена не спала. Сидела на берегу чёрного озера, медленно превращаясь в плеск воды.

– Ну, дашь ты этому Юрию, дальше что? – отреагировал Дрозд на рассказ о плане внедрения.

– Можно влиять, – неуверенно объяснила Иванова.

Дрозд грустно вздохнул.

– Зачем я тут? – воскликнула девушка и потупилась под равнодушным взглядом.

– Действительно! Напомни-ка…

– Не допустить смены режима, – прошептала заученную аксиому.

– Молодёжь… Продолжения вам из чувства самосохранения не говорят? «Если смена допущена, необходимо возглавить новый режим». Какой основной способ?

– Переворот?

– Patria o muerte![3] Чему вас учат? – удивился Дрозд.

Лейтенант робко предположила:

– Эгрегор? Как такое возможно? Среди организаторов похода адекватные, вменяемые люди. Вы читали досье!

– Твоим адекватным людям предстоит стать катализаторами. Неудавшийся сексот Захарка уже там.

– Личность колоритная, – согласилась Иванова.

– Эгрегор надо уничтожить.

Дрозд хотел ещё что-то сказать, но промолчал. Позвал Отшельник.

На пахучем и скрипучем чердаке сидели в полутьме.

Отшельник сопел, пыхтел, кашлял. Дрозд терпеливо ждал.

– Будем искушать: власть, деньги, признание, слава.