– Мг, спасибо за комплимент, но мне уже сорок два стукнуло, – вздохнула Швец.

–Сорок два, не восемьдесят. В сорок пять, в сорок пять баба ягодка опять, – напевала риелтор. – Не паникуй. Дитя он сотворить не сможет, поэтому спутай его по рукам и ногам брачным контрактом, чтобы не сбежал. Так поступают светские львицы, чтобы обобрать олигархов.

–Но ведь то олигархи, жирные коты и денежные мешки, а Рафаэль голодранец?

– С паршивой овцы – хоть клок шерсти. Курица по зернышку сокровища собирает.

– От него, словно от кобеля, разит псиной. Ни одна баба в постель не ляжет.

– Прекрасно, что пахнет кобелем, а не махоркой или самогоном. Некоторых дам этот аромат сильно возбуждает, – возразила Баляс. – Поживешь с ним для приличия пару месяцев, а потом сдашь в дом для престарелых. Приберешь к рукам его квартиру и имущество. Я тебе помогу от него избавиться, заявлю, что он домогался моего тела. Загребут за попытку изнасилования.

–Не поверят, чтобы шпендик мог овладеть такой крупной бабой?

– Поверят, у меня блат в милиции. Посулю пару сотен долларов или евро и быстро сошьют дело, – заверила риелтор.

– Не хочу лишних хлопот с Рафаэлем. Уж лучше быть одной, чем с кем попало – такой у меня девиз, – заявила Швец. – Это в молодые годы ночь и день, проведенные без женщины, Рафаэль считал пропащими. А теперь за свои грехи расплачивается импотенцией, половым бессилием.

–Ты на него наговариваешь. Наверное, угнетают старые обиды и ревность? Забудь, все перемелется, останется мука.

– Вот именно мука, – Швец сделала ударение на первом слоге. – Он меня в гроб загонит, если пойду с ним под венец.

– Ха-ха-ха! Га-га-га! – рассмеялась риелтор. – В свадебном платье с фатой и под венец, словно недотрога. В твоей беспорочности я очень сомневаюсь, это не твоя ипостась. На этом белом свете лишь две ценности: жизнь и время. Не следует откладывать на завтра, то, что можно сделать сегодня. Рафаэлю недолго осталось коптить небо, не упусти свой шанс. Эх, допились барышни, вместо того, чтобы художника разжалобить, обворожить, мы озлобили. Выходи за него замуж?

– Зачем? – удивилась Тамила и сама же ответила.– Чтобы каждый день видеть пьяную рожу, стирать и гладить сорочки. Поищи овцу в другом месте.

– Разумно, личная свобода превыше семейных уз. Вот и я не тороплюсь себя обременять семейными заботами. Может наша тактика к Рафаэлю, из огня, да в полымя, принесет успех? От таких перегрузок и стрессов быстрее загнется. Прошло время, когда женщина считалась рабой. Сейчас все кричат о гендерной политике и равенстве.

– Тамила, с твоим скверным характером сложно будет устроить личную жизнь, – с сочувствием промолвила Баляс. – Не упусти свой шанс, выходи за художника.

– Это почему же сложно?

– Потому что плоская, как доска, мужики чаще всего западают на женщин с пышными формами. В первую очередь обращают внимание на бедра, ягодицы, грудь и ножки, а уже потом на мордашку. К тебе скоро и альфонсы потеряют интерес.

– Что же делать?

– Обратись к пластическому хирургу и попроси, чтобы закачал силикон в твои прыщики, – усмехнулась Виола. – А то торчат, словно у козы-дерезы, в разные стороны.

– Зато у тебя полна пазуха, – взбрыкнула Швец. – Закачай себе силикон в з…..

– Тамила, не груби, схлопочешь на орехи. Плюну на все и возись со своим непризнанным гением. Не пристало мне ради штуки долларов корячиться. Не будь бревном, приласкай его. Используй главное средство, о котором одна поэтесса очень точно сказала, что в женской слабости наша сила. Из разговора и поведения Рафаэля я поняла, что он наивный лопух. Мы будем последними овцами, если не окрутим его, не обведем вокруг пальца.