– А ты тоже в этой школе учишься? – прервала она задумчивость Коли и тем же спасла его.

– Да… В восьмом «А»…

– О, а я в восьмом «Б»! – с наивным восторгом ответила она.

– Здорово! – ответил он и сам не понял, почему это хорошо или почему это не должно быть хорошо, притворяться ли, что он этого не знал, или сказать, как есть. – Я новенький, недавно сюда перешёл.

– Ясно. А почему?

– Да просто там… шестидневка, второй язык, да и ехать дальше. А ты здесь с первого?

– Да. Вряд ли переходить буду, если только переедем. Но мне кажется, не должны. Уф… Побаливает… Нам туда!

Коля вдруг во время её ответа повернул голову и вблизи посмотрел на неё вместо того, чтобы вглядеться туда, куда она показала. Его поразила необыкновенная естественность и простота в её лице. Не было никаких густо накрашенных ресниц, бросающейся в глаза тёмной туши или помады, которые всего лишь притягивают к себе внимание, но редко улучшают уже существующую красоту. Было похоже, что её волосы тоже от рождения носили такой дивный цвет, тёмный и в то же время кажущийся светлым от прикосновения солнечных лучей. Он не ошибся. В движениях незнакомки было что-то настоящее, непридуманное. Единственным искусственным украшением были маленькие сверкающие жемчужные серёжки, которых почти не было видно из-за густых волос. Коля боялся засмотреться: несколько раз поворачивал голову в её сторону, а затем старался скрыть своё внимание.

– Что?.. – спросила она, поймав на себе его странный взгляд, после того, как они перешли дорогу.

– А, ничего… – опять смутился Коля и вдруг слишком заметно нервно сглотнул. Они помолчали.

– Кстати, ты же куда-то спешил?

– Куда? – испугался он неожиданного вопроса.

– Ты… бежал куда-то.

– Бежал? А! Точно! Да ладно, я не так уж и опаздываю, – зачем-то начал оправдываться Коля, хотя не успел сообразить, правда ли это. – Я… на гитаре учусь играть… Как раз на курсы шёл.

– Ого! Правда? – заинтересовалась она, и её глаза заиграли нежным светом.

Труфин снова посмотрел в них и чуть не забыл её вопрос. Наконец, он улыбнулся и нашёл в себе силы ответить ей прямо в глаза, но после первого же слова опять отвёл взгляд вперёд:

– Да. Уже год занимаюсь, мало что умею, но пытаюсь, по крайней мере.

– Интересно. Я просто сама в детстве училась на флейте. Правда, многое уже забыла. А на гитаре сложно?

– Ну, как сказать… Научиться можно. Главное – понимать, что сыграть хочешь, и чувствовать мелодию. А так, наверное, легко, – начал было говорить Коля, но, именно когда тема разговора стала многообещающей, они подошли к дому незнакомки.

– Вот здесь я живу! Тут на первом этаже, так что дальше сама доберусь. Спасибо большое, что проводил!

– Да не за что… Ещё раз извини, – начал мямлить Коля по поводу уже давно забытой обиды, но казавшейся ему до сих пор не прощённой.

– Да всё нормально! – засмеялась она, осматривая коленку.

– Ну и хорошо! – засмеялся в ответ Коля и снова взглянул в её сияющие от смеха глаза лесного цвета. Никогда он раньше не видел таких чистых, искренних, полных жизнью глаз, манящих к себе без всякой выдумки и фальши, не сводя взгляд с которых, можно видеть человека с ног до головы. Такие глаза могут быть только с рождения. Как я раньше их не замечал?

– Ты смешной! – пошутила она, продолжая смеяться, и поправила распущенные волосы.

– Ты тоже!.. То есть нет, я хотел сказать… Да что ж такое! – вслух испугался Коля и снова засмеялся вместе с новой знакомой.

– Ладно, пока!

– Давай, пока, – отдав ей в руки рюкзак и необычно улыбнувшись, проговорил он. Но она не заметила той улыбки.