– Ты мне как сын, Радим, – продолжил он негромко, словно между делом. – Всегда уважал тебя, за дело своё стоишь, честь имеешь. А честь – вещь редкая в наше время.

Я молчал, выжидая. Если он начал этот разговор, значит, дело серьёзное.

– Так вот, внучка моя, Ксюша… Девка хорошая, хозяйственная. Умная. Надёжная. И за таким человеком, как ты, не пропадёт.

Я почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Каждое его слово резало по живому. Не то чтобы я не понимал, зачем всё это. Просто было ощущение, что подо мной уходит земля.

– Спасибо за доверие, – проговорил я осторожно. – Только, Паук, я ведь не могу…

– Можешь, – оборвал он меня жёстко, но без злобы. – Ты ж не мальчишка, понимаешь, что я тебе не просто так говорю. Ты лучший кандидат. Кто ещё? Всякая шелупонь, что деньги имеет, да совесть потеряла?

Я взял чашку, сделал глоток, чтобы выиграть время. Голова работала на пределе.

– Паук, ты же знаешь, я не создан для серьёзных отношений.

Он кивнул, затягиваясь сигарой.

– Слышал. Только ведь это время кануло в небытие, о наследниках задуматься пора?

В воображении всплыл образ Гоши с круглым животом, почему-то мне показалось, что у нас будет сын. А она будет самой очаровательной матерью.

Я сжал челюсти. Он бил в самую больную точку.

– Это неважно. Дел у меня много, Паук и наследников пока рано планировать.

– Ох, Радим, об этом никогда не рано задуматься, —Он посмотрел на меня пристально. – Пока ты этот мир держишь. Но мир – дело шаткое. А внучка моя тебе подсобит.

Я ощутил, как во мне поднимается злость, но гасил её. Ссориться с Пауком – последнее, что мне сейчас нужно.

– Ты сам говорил, что мужик должен отвечать за свои поступки, – спокойно заметил я. – Если я женюсь, то буду ответственен за её жизнь. А я в своей-то разобраться не могу.

Паук усмехнулся, но в его глазах мелькнуло понимание.

– Ты дело говоришь, Радим. А я уже стар, поэтому я решил, что ты займёшь моё место. И если всё сделаешь правильно – сохранишь лицо. Да и мужчина должен думать о будущем. Я тебе передаю своё, а ты нос воротишь?

Я понял, что это уже не просьба, а приказ. Но и согласиться я не мог. В груди всё сжалось от мысли о Гоше. Если я предам её – мне не будет прощения.

– Я уважаю тебя, Паук, но, – я посмотрел ему прямо в глаза, – от принципов своих я не откажусь.

Он замер, в глазах мелькнуло что-то острое, опасное. Потом медленно кивнул, стряхивая пепел в пепельницу.

– Дело твоё. Но помни, Радим, второго такого шанса я тебе не дам.

Я понимал, что он не шутит. А значит, этот разговор ещё не окончен.

Я встал из-за стола. В голове стучала только одна мысль: Гоша не должна пострадать.

Когда вернулся в офис, время уже приближалось к обеду.

– Позови мне Семёна, – бросил на ходу секретарше.

– Вас Дина Георгиевна искала, – отозвалась она, прожевав.

– Пока ничего не говори. Я сам разберусь.

Семён появился через пять минут.

– Что удалось узнать? – спросил я.

– Паук возвращает активы.

– Много вернул?

– Восемьдесят процентов. Но, по мне, он хочет больше, чем у него было.

– Кто сейчас у власти?

– Плахов. Но это ненадолго.

Я кивнул. Гоша в эпицентре самой опасной игры.

– Найди мне место. Очень тихое. Несколько.

– Решили залечь на дно?

– Нужно спрятать кое-кого.

– Понял, – ответил Семён и вышел из кабинета.

Я задумался, как убедить Гошу отдать флешку, но при этом оставить её в стороне.

В этот момент дверь кабинета открылась без стука.

Дина. Она вошла и закрыла дверь.

– Дина, сейчас не до тебя.

Она молча расстегнула блузку.

– Ты что делаешь? – холодно спросил я.

– Я всех отпустила, – тихо ответила она.

Я сжал челюсти. Сегодня мне точно не хватит терпения.