– Пошла вон… – прошелестел он, еле ворочая языком. – Не приближайся… Не смей…

– Что? Не понимаю… – пробормотала я, а Иван уже хрипел из последних сил:

– Не подходи! Не подходи! Не подходи-и-и!

Я остановилась как вкопанная, ошеломлённо наблюдая за тем, как мой партнёр по сцене мечется по постели и воет в истерике при виде меня. Коллеги оттеснили меня к двери и вытолкали в коридор.

– Тебе лучше уйти, – бросила мне Инна, снова скрываясь в палате. – Увидимся завтра, я тебе всё расскажу.

Но на следующий день нам не суждено было поговорить, поскольку из театра меня уволили. Одним днём. Без объяснения причины. Режиссёр отказался со мной говорить, запершись в своём кабинете. В полном недоумении я спускалась по широкой лестнице с красным ковровым покрытием, пытаясь дрожащими руками запихнуть в сумочку трудовую книжку, а шедшие навстречу коллеги опускали глаза и расступались, словно перед прокажённой.

Я бездумно шла по наизусть выученному маршруту. Я была настолько шокирована произошедшим, что в голове не осталось ни одной мысли. Моя жизнь перевернулась в одночасье. Если бы я тогда знала, что это всего лишь начало зловещей игры.

Шорох шин, раздавшийся слишком близко, вывел меня из ментального ступора. Я огляделась и замерла: путь мне перегородил до боли знакомый автомобиль. Двери открылись и из салона вышли два охранника.

– Ева Андреевна, – сказал один из них. – Артур Русланович ждёт вас у себя.

– Я никуда не поеду, – пробормотала я, затравленно наблюдая за их приближением.

– Боюсь, у нас насчёт вас чёткие указания, – возразил второй.

– Я буду кричать, – предупредила я.

– Ева Андреевна, – продолжил первый. – У Артура Руслановича к вам серьёзный разговор. Просто обсудите всё с ним как два взрослых человека.

С этими словами меня подвели к автомобилю и заставили забраться на заднее сиденье, сами охранники сели по бокам от меня, отрезая любой путь к отступлению. Мы ехали по улицам города, а у меня в голове не укладывалось, что вот так, среди бела дня при свидетелях можно затолкать человека в машину и увезти.

– Артур Русланович в своём кабинете, – сообщили мне по прибытии.

Меня отвели в особняк и оставили в холле. Я наблюдала за тем, как закрываются тяжёлые ворота, и понимала, что одной мне отсюда не выбраться. Поразительно какие крутые повороты может делать судьба. Ещё совсем недавно я скучала по образу Артура и подсознательно ждала от него извинений, а теперь он не вызывал во мне ничего, кроме страха. Я не могла заставить себя ступить ни шагу. Так и продолжала стоять на первом этаже. Двери передо мной были широко распахнуты, но я откуда-то знала, что уйти мне не позволят.

Солнечные лучи пробивались сквозь ветви деревьев, раскинувшиеся широкими кронами за пределами крыльца. Они заливали ярким светом холл и всё пространство первого этажа, тянулись ко мне золотыми нитями через открытые двери и панорамные окна. Казалось, меня ничего не держит, и я могу покинуть особняк в любой момент, но я понимала, что это всего лишь видимость. За спиной раздалась знакомая поступь, и на мои плечи легли горячие ладони. Я забыла, как дышать.

– Понравилось целоваться у всех на виду за три копейки? – спросил Артур, а его пальцы буквально впились в меня. Сейчас он напоминал коршуна, вцепившегося в свою добычу. – Нравится играть в любовь за деньги? Так для этого необязательно выставлять себя напоказ. Или ты любишь публичность? Ты меня разочаровываешь. Я бы мог предложить тебе больше. – В его голосе слышалось нескрываемое презрение.

– Ты ненормальный, – прошептала я, попытавшись сбросить его руки, но Артур с силой сдавил меня. Я чуть не вскрикнула.