– Откуда и куда? – окликал его кто-то.

– Да вот бегу кой-что для праздника закупать, – отвечал он, остановившись. – Жена дала деньги и просила купить кухарке ситцу на платье, кой-какой посудишки, барабан сынишке, сахару, чаю, ну надо в колбасную зайти и отобрать закусочки солененькой. Сейчас вот штопор купил. Сломали у нас недавно… А на праздниках, сам знаешь, как быть без штопора?

– Доброе дело, доброе дело. Вчера жалованье-то получили?

– Вчера. Прощай! Тороплюсь! Надо еще местов в пять зайти, прийти домой да отправиться с женой ко всенощной. Думаем в Невский монастырь съездить. Монахи там поют просто прелесть! Кстати и прокатимся.

– А не зайдем в трактирчик колдыбнуть по баночке? Столько времени не видались!

– Некогда, некогда, Петр Иваныч!.. В семь местов… Долг еще надо отдать в мясную…

– Да на минуточку. Теперь только четвертый час.

– Не могу, не могу.

– Ну, на полминуточки. Долбанем и разойдемся.

– Эдакий ты неотвязчивый! Разве уж только на одно мгновение. Ну, пойдем скорей!

Приятели зашли в трактир и выпили у буфета по рюмочке. Петр Иваныч угощал. Чиновник счел за нужное ответить ему тем же. Повторили.

– Ба! Да ведь ты меня с новорожденным еще не поздравлял! – воскликнул Петр Иваныч. – У меня на прошлой неделе жена родила. Дайте-ка нам графинчик!

– Не могу, друг любезный, в десять местов надо, а жена ждет ко всенощной… Ах как прелестно эти монахи поют! Прощай!

– Садись! Успеешь еще! Ведь закупки все в одних местах будешь делать?

– Разве на минуточку. Да кстати уж и селяночку на скору руку съесть. Признаться сказать, что-то плохо обедал сегодня. Закажите-ка рыбную селяночку! Да только поскорее!

Чиновник сел. Подали графинчик. Пробило четыре часа.

– Ах, боже мой, пора, пора! – засуетился он.

Но тут подоспела селянка.

– Покажи-ка, какой такой штопор-то купил, – проговорил Петр Иваныч.

– Да обыкновенный штопор, – ответил чиновник и достал меня из кармана.

– Знаешь что, Сеня? Нужно его обновить. Дайте-ка нам полбутылочки хереску! А откупорим мы сами.

– Да нельзя, голубчик! Сам посуди: в девять местов надо!

– Успеешь, я тебе говорю! Сегодня все лавки до одиннадцати часов вечера отворены!

Меня обновили. Пробило пять часов, но хозяин мой не обратил уже на это никакого внимания, а потребовал еще бутылку хересу. Язык его уж заплетался.

– Действительно, что за радость вести жену в Невский ко всенощной, – сказал он. – Еще простудится, а там зови доктора! Так ты говоришь, что сегодня купцы до одиннадцати часов торгуют?

– До двенадцати даже.

– Ну, коли так, так успею! Ведь я, Петя, нынче совсем домосед. Никуда из дома!.. Жена у меня – ангел, и я ценю это. В трактиры я ни-ни!.. И все для дома! Все для дома! Сегодня исключение, потому что очень рад, что с тобой увиделся.

Бутылка хересу была кончена. Часы показывали семь, но это уже не пугало моего хозяина.

– Два стакана пуншу, да покрепче! – крикнул Петр Иваныч.

– Что пунш! Выпьем шампанеи бутылочку. Уж кутить так кутить! – отвечал мой хозяин. – Бутылку шампанского! За здоровье твоего младенца хочу пить!

– Не позволяю! За своего младенца я сам поставлю, а это за твою жену!

– Что? Не позволяешь? Где бутылки, коли так! Я те покажу, как наши гуляют!

В девять часов приятели, еле держась на ногах, выходили из трактира.

– Ты куда теперь?

– Прямо в колбасную! Чаю, сахару… колбаски… Да!.. Барабан еще! Ну, прощай!

Хозяин мой нанял извозчика, но ни в колбасную, ни домой не попал, а застрял где-то в знакомой портерной, откуда мальчишка-портерщик и привел его домой.

Жена сама ему отворила двери, да так и всплеснула руками.

– Не стыдно это тебе? – воскликнула она. – В эдакий день и в таком виде! Люди в этот день пищи не вкушают, а он пьян! Купил, что я тебе приказывала?