– Стефано, – парень без раздумий ответил и уселся напротив. А что? Хорошему человеку грех не ответить.

– Грубая кожа, грязь под ногтями… – на мгновенье задержал новый знакомый нашего героя его руку, изучив внимательным взором. Рука же мужчины, хоть и была исполосована множеством зарубцевавшихся шрамов, сама по себе была нежная, словно у настоящего аристократа, – Работящий, значит… Ты из деревни?

– Ага… – грустно вздохнул юнец, – Луга. Вон в той стороне, – размашистый жест рукой был ниспослан, чтобы указать примерное местоположение его села.

– А чего нос повис? – подбадривающе молвил мужчина, – Что-то случилось? Обычно, такие молодые… парни… не покидают своих деревень без серьёзной причины.

– Да тама… – начал уж было Стефано, на секунду засомневавшись, стоит ли раскрывать свои мотивы перед, по факту, незнакомцем, – …погнали меня оттудова. За то, шо каких-то пидорасов многоцветных в деревню привёл и они тама всех поубивали, пограбили и выебли.

– Разноцветных, говоришь? – длинноволосый заинтересованно наклонился к столу, – В шапочках таких придурковатых, строем ходят и на немецком разговаривают?

– Э-э… – очевидно, столь элементарный вопрос поставил не блещущего интеллектом персонажа в тупик. Немного пораскинув мозгами, он всё же утвердительно закивал, попутно выговаривая, – Да-да, они самые.

– Понятно… – мужчина ухмыльнулся и несколько выпрямился. Похоже, он следил за осанкой, чего не скажешь по скрючившемуся, что твой шахматный конь, Стефано. Причмокнув, он просветил мальца, – Ландскнехты.

– Лан… хто? – удивлённо переспросил юноша.

– Ландскнехты. Германские наёмники, хотя сейчас их развелось, как собак нерезаных, что уже и не скажешь, из Германии ли они. Может, вообще из Франции?

– Откуда? – ещё пуще удивился Стефано. Фабрицио же только нахмурился. Похоже, он наконец осознал глубину пропасти в интеллектуальном уровне между ними двумя.

– Не важно. Знаешь что? Пойдём-ка, пожалуй, внутрь, а то негоже такому хорошему т-тебе портиться на холодном воздухе.

Наш герой лишь утвердительно кивнул. Они резво вышли из-за стола и зашли в отапливаемое помещение. Совсем скоро кухня – или столовая, ежели изволите – должна была закрыться, а хозяйва – уйти на покой. Но отказываться от нескольких дополнительных денаро никто не собирался. Стефано и его спаситель заняли второй столик по правую руку от входа. Туда же, тихо матерясь, какой-то полный мужик нёс миски с тёплым варевом. Поставив их, что чуть не выплеснул содержимое на дорогих гостей, он пожелал приятного аппетита и спросил желают ли они ещё чего-нибудь.

– Да, – без раздумий ответил Фабрицио, – Нам бы выпить.

– О-о… – довольно протянул хозяин, положив руки на видное пузо – У нас большой выбор: от бургундского вина до шотландского эля. Что предпочитаете? – мужик склонился над посетителями. Из-за усталости и царившего в помещении полумрака, Стефано не удалось разобрать деталей внешности толстяка. Понятно было лишь, что его голова проедена плешью, – Горькое, кислое, сладкое, терпкое, хмельное, с ароматами Венеции или приторным вкусом Альпийских гор?

– Остановимся на хмельном, – улыбаясь, молвил длинноволосый, – Да, Стефано? Ты ведь пьёшь пиво? – его карие глаза хорошо подчёркивали чёрные, что смоль, волосы. И почему это стало заметно лишь сейчас, в полумраке?

– Да как не в себя! – возбуждённо ответил парень, тем временем уже накинувшись на принесённое ему рагу. Оно, с овощами, мясом и густой юшкой, было несравнимо лучше того, чем питался юноша на протяжении четырнадцати лет.

– По пинте каждому. И не смей ссать в кружки! – он посмеялся. Фабрицио был куда сдержанней в приёме пищи – не оттого ли, что уже успел перекусить до прихода нашего героя? – а потому, расплатившись несколькими монетами, стал постепенно поедать медленно остывавшее блюдо.