В четвертый раз, перевесив картину с изображением восхода на фоне бескрайнего моря, девушка отошла на расстояние нескольких шагов и стала внимательно разглядывать ее новое расположение.

– Идеально, – улыбнувшись, радостно произнесла она, но в короткое мгновение, передумав, подскочила к стене и немного поправила положение картины. – А теперь тебя, – подхватив другую из стопки лежавших на кровати полотен, она вернулась к висевшей. На этот раз на холсте были изображены две галеры с кроваво-красными парусами, они плыли под лучами палящего светила, преодолевая высокие приливные волны. – Ты отлично будешь смотреться над восходом, но как же … – девушка быстро оглядела комнату в поисках чего-нибудь, на что можно было бы привстать. – Ага, – бросив холст, она захлопнула большущий сундук, из которого торчали украшенные драгоценными камнями рукава платьев и дорогие кружева, привезенные ее дядей.

Его принесли сюда в день ее приезда, и он до сих пор стоял в углу комнаты вместе с остальными не разобранными вещами. Скрежещущий звук, передвигаемой тяжести, заполнил собой все пространство комнаты. Хрупкая дева, вцепившись в массивные ручки, навалилась на неподъемный груз, всем своим весом, толкая его перед собой, в надежде как можно ближе пододвинуть свой будущий уступ к висевшей картине.

– Тайя, дорогая, что ты делаешь? – на шум прибежал коренастый мужчина. Волосы его бороды уже тронула седина, а голова давно поросла белым полем всклокоченных колючек. На сухом, морщинистом лице виднелись следы сражений далёкого прошлого, пара неглубоких шрамов у лба и самый большой и тёмный проходил по левой щеке, от края глаза до уголка рта. Человек был одет в легкую песочного оттенка тунику с россыпью янтаря на груди и рукавах, отороченных золотистой бахромой. Поверх туники с его плеч свисал легкий плащ из кусочков шелка, ярко-красные шаровары были подпоясаны кушаком.

– Хочу повесить картину. Вон над той, – Тая указала на уже висевшее полотно.

– А ну-ка, – отстранив дитя, мужчина схватил обеими руками сундук и медленно, кряхтя, поднял его. – До чего же он тяжелый, – промелькнуло у него в голове.

В дом все сундуки перетаскали два паренька, но он был значительно крупнее и сильнее их, ну или по крайне мере считал себя таковым до сего момента. Осторожно передвигаясь по комнате, (массивная крышка саквояжа закрывала практически весь обзор) мужчина медленно приблизился к стене и не спеша опустил нелегкий груз прямо под висевшей картиной. – Ууух, – изогнувшись, прокряхтел он, разминая мышцы спины, и дождавшись мелодичного хруста, распрямился. – Стар я стал уже, вот даже не сгожусь и вещи-то таскать.

– Да что ты дядя, их сюда еле-еле два молодых парня занесли, а ты в одиночку поднял, – приободряюще улыбнувшись, произнесла девчонка, и подхватив картину с кровати быстрыми, ловкими движениями запрыгнула на сундук. – Что скажешь? Ровно висит? – обратилась она к мужчине, прижав картину к стене.

– Великолепно, милая моя. По-моему, у тебя талант, нам бы надо подумать об их продаже, – все еще потирая спину, улыбнулся тот в ответ. – Палена – город не большой, но богатый. Мне кажется, дела у нас тут быстро пойдут на лад. Что ты думаешь по этому поводу? Стены в лавке у нас почти не заняты. Если мы их вывесим, я думаю, уже скоро у тебя будет целая череда собственных заказчиков.

– Дядя Халэн, мой дорогой и милый дядя. Ты слишком переоцениваешь мои скромные возможности, – девушка спрыгнула с сундука и подскочила к кровати. – Я всего лишь стараюсь запечатлеть мгновения жизни, те прекрасные места, где я успела побывать и людей, что заботились и помогали мне. Тем более я не так талантлива, как мама, – ее взгляд упал на картину с роскошной усадьбой из красного песчаника.