Мы прокладывали себе дорогу через возбужденную толпу. Крики энтузиазма, которые доносились до меня через наушники комбинезона, почти оглушали. В месте, наиболее удаленном от выхода, я заметил две фигуры, стоящие у каменной баллюстрады. Когда мы приблизились, одна из них подняла руку ладонью рукавицы вперед – может быть, давала кому-то знак, а может только проверяла – идет ли дождь.

– Кефас, Базиль, я привела его… – Хацелора села на скамейку, я последовал ее примеру и двое мужчин принялись с интересом изучать мою особу. В прозрачном шаре одного из шлемов я увидел лицо черного мужчины, самого высокого, какого мне доводилось видеть в своей жизни, мужчину с черным лицом, на котором красовались седоватые усы и бакенбарды, придававшие ему вид ученого, Он сел с Хацелорой. Другой мужчина ждал, чтобы я подвинулся и дал ему место. У него был крючковатый нос. Чем-то он напоминал морскую птицу из книжки, которая была у меня в детстве. В других обстоятельствах он мог бы разбудить во мне тоску по тому, что уже прошло и назад не воротишь…

Я неохотно подвинулся, и он сел.

– Ты ничего не имел бы против того, чтобы поставить этот чемоданчик на землю? – тон его указывал на то, что его вовсе не волновало, есть ли у меня на этот счет какие-либо возражения или нет. Он бесцеремонно шарил глазами по этому моему пластиковому чемодану. Этого я уже не мог стерпеть!

Три пары глаз всматривались в меня с разной долей критичности. Мой приятель, напоминающий птицу, усмехнулся.

– Послушай, дружище, – постарался я произнести как можно спокойнее, – на свои мозги можешь садиться, сколько угодно, но у меня нет желания ставить свои на пол!

Малыш обратился к женщине:

– Нет и нет, Хацелора! Я не смогу работать с таким человеком. Мы не можем ему доверять…

В душе я был с ним полностью согласен.

– …это преступник! Мы должны известить американцев, что он здесь, и нужно с этим покончить.

У меня возникло странное желание убить его, не сходя с этого места.

– Базиль, – Хацелора повысила голос, чтобы перекричать царящий вокруг шум. – Его нельзя винить за то, что он резок. В конце концов, мы его шантажируем…

Она посмотрела на меня.

– Это мои коллеги, Этан Ринг. Нефас Нтебели, Базиль Краус. Нефас, Базиль, перед вами – Этан Ринг – Йарроу.

На лицах мужчин возникло удивление.

– Что за дурацкое имя? – пожал плечами Нтебе.

Я оперся о стену и осмотрел вниз, на длинный-длинный склон, оканчивающийся крутым обрывом у подножия вулкана.

– Меня зовут Этан Ринг! – настойчиво повторил я.

– И только случайно ты оказался в теле другого человека?

Хана показала на мои руки, очевидно, подразумевая под этим жестом отпечатки пальцев.

– Вы правы… – я кивнул головой…

Они отвернулись от меня и начали о чем-то совещаться.

Я оперся локтем о баллюстраду и задумчиво смотрел на небо. Какой-то корабль пробился сквозь тучи и начал медленно снижаться на Елисейских Полях. Я начал обдумывать, как мне поскорее убраться с этого проклятого Марса… Но тут же с досадой позволил себе припомнить, что мое прибытие на эту планету неотвратимо исключало возможность покинуть ее по крайней мере, покинуть добровольно. Если я когда-нибудь уеду с Марса, то только в наручниках.

Две замерзшие капли растаяли, образовав ледяной цветок на стекле над моим обращенным вверх лицом. Я мигнул, дождь со снегом разбрызгивался на моем шлеме; а в наушниках раздавались крики безмерной радости. Над красной равниной играли молнии, во все стороны, разрывая тучи. Земля сверкала под дождем, который смывал печаль и грехи всех, даже Этана Ринга. На короткое мгновение этот день стал таким, как мне хотелось: я делил радость по поводу дождя с женщиной моей мечты… Переживания, которые скоро станут только воспоминаниями…