Он улыбнулся.

– Тебе будет не очень трудно держать язык за зубами, когда они окажутся поблизости?

Она презрительно фыркнула в ответ на его поддразнивание.

– Как-нибудь справлюсь.

Один из саксов набрался смелости и подошел к пленникам, чтобы вдеть факел в специальное отверстие в столбе, вокруг которого они сидели. Шестеро стражников стояли рядом с мечами наготове на тот случай, если викинги нападут на смельчака. Кристен с трудом удержалась, чтобы не улыбнуться, когда сакс проходил мимо нее. Она слышала, как стражники спорили между собой, кто понесет факел, потому что ни один из них не хотел приближаться к пленникам, несмотря на то что те были скованы и спокойно сидели на земле. Среди них было столько раненых, что они не представляли никакой угрозы, по крайней мере в настоящий момент. Но саксы предпочитали не рисковать.

Факел предназначался не для удобства пленников, а для того, чтобы троим оставшимся стражникам было легче присматривать за ними теперь, когда наступила ночь. Пленникам не принесли ни еды, ни перевязочных материалов, чтобы они могли позаботиться о раненых. Это не сулило ничего хорошего. Еда была им необходима, чтобы подкрепить силы, если они хотят выбраться отсюда. Из того, что их не кормили, можно было сделать разные выводы, в том числе тот, что им недолго оставаться в живых.

Это предположение подтвердилось, когда стражники начали переговариваться между собой. Тот из них, который приносил факел, очевидно, осмелел после того, как ему не причинили никакого вреда, и говорил громче всех, так что его слова доносились до пленников.

– Почему, когда он хвастается, то постоянно смотрит в твою сторону? – спросила Кристен у Торольфа.

– Я единственный, кто может с ними объясняться. Они решили, что мы датчане, – с презрением сказал он. – Я вывел их из этого заблуждения. Датчане пришли сюда, чтобы захватить их земли. Мы же хотели лишь ограбить их.

– И ты надеялся, что это заставит их лучше относиться к нам? – насмешливо спросила Кристен.

– Тем не менее не вредно было довести это до их сведения, – засмеялся Торольф.

– Ты так думаешь? – мрачно спросила она. – Видно, ты не слушаешь, о чем они говорят.

– Честно говоря, этот недорослый ублюдок говорит слишком быстро для меня, и я понимаю лишь отдельные слова. О чем идет речь?

Кристен несколько минут напряженно прислушивалась, затем на ее лице появилось выражение отвращения, которого она не смогла скрыть.

– Они упоминают какого-то Ройса. Один говорит, что он сделает нас своими рабами. А тот хвастун утверждает, что Ройс слишком ненавидит викингов, чтобы оставить нас в живых, и что сразу же по возвращении он подвергнет нас пыткам и замучает до смерти.

Она не стала уточнять, что маленький хвастун по имени Ханфрит предположил, что Ройс воспользуется изобретательностью самих викингов и применит пытку, которой датчане подвергли короля Восточной Англии, когда захватили его в плен. Короля поставили к дереву и использовали в качестве мишени для стрельбы из лука, пока тот не стал похож на ежа. А когда его оторвали от дерева, он был еще жив, но мясо с его спины было полностью содрано так, что были видны ребра. Несомненно, отвратительная пытка, но другой стражник предположил, что скорее от пленников будут отрезать по маленькому кусочку и бросать на съедение собакам, заставляя несчастных смотреть на это зрелище и стараясь как можно дольше продлить их мучения.

Что толку было рассказывать обо всем этом Торольфу? Пытка есть пытка, не важно какая. Если они должны будут умереть, когда приедет этот человек по имени Ройс, значит, им нужно бежать немедленно.