- Да чтоб тебя… - стону и кусаю плечо Эйта.

- Что такое? – обеспокоенно спрашивает Форт.

- Продолжай, Эйт, - выдавливаю из себя, - продолжай, всё в порядке.

Он погружается глубже, но с меньшей решимостью. Вижу капельки пота на его лице. Он слишком взволнован, а ещё возбуждён до предела. Движение вперёд, движение назад. Внутри печёт огнём, но я терплю. Ногтями впиваюсь в его спину. Эйт стонет то ли от боли, то ли от удовольствия. Мои неприятные ощущения затихают. Глаза снова улавливают тёмный силуэт в той же комнате. Я смотрю через плечо Эйта, погружающегося в моё девственное тело, фокусируюсь на ускоренном сердечном ритме тенеподобной фигуры. Слышу тяжёлое, прерывистое дыхание ещё одного человека. Он просто наблюдает за нами. Из тени.

Эйт двигается всего две минуты. Затем взрыв, и мальчик дрожит, придавливая меня собой.

Форт снимает с меня Эйта, пытается пристроиться вместо него, но я приостанавливаю.

- Давай в рот.

Обхватываю толстый член рукой под непонимающим взглядом Форта. Младшему тоже интересно, но он ещё не отошёл от собственного оргазма. Направляю головку между губами, медленно обхватываю, глядя вверх. Форт не дышит. От нетерпения двигает бёдрами вперёд, а мне только это и нужно.

Член проскальзывает глубже, я подхватываю, сосу. Вместе создаём удобный для обоих ритм. Мужчина покачивается навстречу, я принимаю глубже. Обрывистые стоны щекочут мои уши. А ещё щекотно от того, как тяжело дышит тот, кто прячется в тени. Не вижу его, но слышу пульс, дыхание, движение под одеждой. Он тоже возбуждён. Определяю это по запаху. Его член налился и выпустил капельку. А я тем временем принимаю член Форта, старательно сосу. Он держится чуть дольше, чем брат, но вскоре тоже бурно кончает.

Теперь лежим втроём на диване. Мужчины удовлетворены, я немного в шоке. Такое чувство, что меня только что отымели четверо. Фактически двое из них участвовали, а ещё двое предпочли молча наблюдать.

Не знаю, в какой момент ушёл немой наблюдатель. Просто поняла, что его в комнате больше нет. Хотелось крикнуть вдогонку: «Надеюсь, тебе понравилось!», но с этим я запоздала. Ушёл по-английски.

А Броню что-то не слышно. Жив он там?

И с чего я вообще думаю о мохнатом?

- Поверить не могу… - говорю, лёжа между двумя влажными телами. – Я была девственницей.

Эйт встрепенулся, навис надо мной.

- Ньерой?

- Ты была ньерой? – нервно повторил Форт.

- Девственницей, - исправляю и удивляюсь тому, как звучит мой голос. – Девственница – это когда у женщины ещё не было мужчин.

- Но ты сказала, что у тебя были…

- Да, в прошлой жизни были. Не так уж и много, но девственницей я не была уже тридцать лет.

- Ньера… - ошарашенно повторяет Форт. Его лицо сейчас цвета мрамора. Взгляд застыл в одной точке. Опыт прошлой жизни говорит, что так может выглядеть человек, потерявший всё в одночасье.

- Что я наделал, брат? – бормочет Эйт, прикрывая лицо руками. – Что теперь делать?

Мужчины тяжело дышат. На этот раз не от возбуждения, а от волнения. Кровь пульсирует у них в висках.

- Если что, всё отрицай. Я возьму вину на себя, - встревоженно говорит Форт.

- Мы же так об этом мечтали, брат…