- Всё. Мне нужно в город, - решительно встаю. – Тараканы, блохи… Чёрт знает что… Четыре часа пахнет, четыре часа воняет… Дышать через дырочку приходится… Голову помыть негде… Водой ледяной подмываюсь… Унитаза человеческого нет…

- Лойра, - Эйт подбежал и взял меня за руки, - не уходи, пожалуйста! Броня тебя не обидит. И мы не обидим. Он нормальный, просто одинокий очень.

Форт замер с огромной ложкой в руке. Наблюдает за мной с такими жалобными глазами, что сердце щемит. Из-под печки смотрит ещё одна пара грустных глаз, но на этот раз они не чёрные, а тёмно-зелёные. Эйт и вовсе поскуливает, глядя на меня.

Я ведь могу и поддаться, но должна думать о себе. Разве это жизнь? Сижу в каменной башне, словно в заточении. Четыре часа прячусь, четыре живу. Да и разве это жизнью назвать можно?

- Мне нужно в город, - повторяю, не глядя ни в одну из трёх пар глаз.

Форт бросил ложку, Эйт всхлипнул, Броня нервно зашуршал. Я начала шагать из стороны в сторону, думая, как добраться до города и главное, где взять одежду. То платье, в котором я вот уже какой день хожу, совсем не годится для прогулок по улице. Мне нужна тёплая одежда, а ещё обувь. Где всё это взять? У Форта и Эйта, видно, с одеждой напряг. Сами донашивают старьё и редко его меняют. Только бельё видела у них сменное. Всё остальное, похоже, в единственном экземпляре.

- Мне нужна одежда, - озвучиваю.

- Я могу завтра поехать в город и купить, - говорит Эйт, – всё, что захочешь. - Форт кашлянул, и младший исправился: - Всё, на что хватит денег. У нас есть сбережения.

Под печью что-то звякнуло. Мужчины этого не слышали, но проследили за моим взглядом. Мохнатые лапки вытолкали большую золотую монету, затем скрылись из виду и снова вернулись с монетой. Так продолжалось, пока на полу не заблестели пять монет.

- Ого, - пробормотал Форт, - а с нами, значит, поделиться не мог? Это всё, или ещё что-то прячешь?

Броня скрылся, долго шуршал, звуки его лап то отдалялись, то приближались, затем вылез задницей вперёд, посмотрел на меня настороженно. Наверное, проверяет, буду бить метлой или нет. Я не двинулась с места. Но, вообще-то, хотелось кинуть чем-то. Мохнатое чудовище пробежало через комнату, ткнуло лапкой в камень на стене. Эйт присел рядом, подковырнул стенку, и оттуда с шумом что-то высыпалось.

- Молодец, Броня, - хвалит Эйт, ещё и поглаживает мохнатого. – Смотри, брат! Этого хватит не только на одежду для Лойры! Ещё и останется, - младший радуется, показывая сокровища, которые нашёл питомец. Я с недоверием посматриваю на мохнатого, а он таращит свои глаза на меня, ждёт похвалу.

- Спасибо, - говорю для таракана и не верю, что до такого дошло.

Докатилась, Лариса Ивановна. Психушка по вам плачет.

Мохнатый завилял хвостом, о наличии которого я и не подозревала. Сделал несколько шажочков ко мне, я отступила, он снова пробежал метр в мою сторону и остановился.

- Он хочет, чтобы ты его погладила, - говорит Форт.

- Спасибо, конечно, но я пока не готова к такой близости, - говорю коту-таракану и отступаю.

Дальше всё проходило спокойно. Вместе пообедали, поболтали. Броня смело вылезал из-под печи, даже ел рядом с нами, но на полу. Я начала к нему привыкать. Не такой уж и страшный. Усы исчезли. Чёрные круглые глаза стали зеленоватыми. И, кажется, чем дальше, тем они ярче горят. А сам кототаракан становится крупнее.

Пришлось согласиться, чтобы Эйт поехал в город за одеждой. А после этого в один из перерывов между работой братья обещали доставить меня к ведьме Гильде.

Так прошли очередные четыре часа с добрыми братьями. Уходя на работу, Эйт страстно просил Броню меня охранять и не обижать. Тот ему в ответ кивал и, показалось, подмигивал.