Да и незачем теням творить подобное. Они питались энергией, а не плотью. Воздействие тени ограничивалось деформацией и уничтожением рассудка жертвы, но не изменяло человека физически. Бывали случаи, когда, полностью поглотив энергии и разум, тень ещё какое-то время цеплялась за опустевшую человеческую оболочку, пока тело не погибало окончательно. Но она лишь управляла им как марионеткой, а не превращала в кровожадного монстра.

Как ни старалась, Габриэлла не могла найти объяснений появлению подобного существа.

– Ну что? – нетерпеливо покусывая ноготь, спросила она, глядя в спину Феликса. – Видел такое раньше?

– Нет, – склонившись над трупом, он угрюмо изучал сломанную шею существа.

– Ты ни с чем похожим не сталкивался? – с лёгкой тревогой заключила Габриэлла.

Феликс долгие годы занимал пост охотника, прежде чем она стала наблюдателем и попала под его крыло. Бертран во многом доверяла опыту и суждениям старшего коллеги, особенно когда дело касалось того, что ранее ей не встречалось. Сейчас же Эмери выглядел таким же сбитым с толку, как она сама. Что не очень способствовало оптимистичным надеждам на то, что с приездом Феликса это недоразумение разрешится само собой.

– Как оно умерло?

Закончив осматривать тело, Эмери выпрямился, оборачиваясь к ней.

– Не знаю.

– Не знаешь…

– Да.

– Оно, по-твоему, пошло прогуляться по тоннелю и само себе шею сломало? – ядовито поинтересовался тот, нахмурив тёмные брови.

– Я же говорила, что слышала чей-то голос, – Бертран устало помассировала виски. – Или ты подозреваешь, что я сама каким-то образом с этой тварью расправилась?

Феликс смерил её сердитым взглядом, но рационального ответа придумать не смог и вместо этого вернулся к излюбленной манере вести «конструктивный» диалог – всеобъемлющему ворчанию.

– Зачем ты вообще вышла из вагона? Почему не осталась там?

– Во-первых, я не хотела дожидаться вас, сидя в луже крови посреди горы трупов, – Габриэлла чуть поморщилась. – Во-вторых, я подумала, что в тоннеле чудовище перехватил кто-то из охотников, и пошла навстречу.

– Тебе не пришло в голову, что стражи не способны останавливать время?

– Пришло.

– Тогда о чём ты думала?

Она тоскливо ковырнула пальцем отслаивающийся кусочек бетона на стене.

– Но я же никого там не встретила.

– А если бы этот зверь поджидал тебя где-нибудь в темноте? – смерив собеседницу угрюмым взглядом, поинтересовался Феликс. – Как можно вот так вслепую отправляться в одиночку навстречу неизвестно чему?! Ты не охотник, у тебя даже оружия нет!

– У меня был электрошокер…

– Такой твари, – не слушая её, он ткнул пальцем в труп существа, – разорвать тебя на части труда не составит.

– Я не совсем беспомощная, – уныло возразила Габриэлла, хотя в отговорках особого смысла не было: всё равно Эмери не убедить, пока тот не выговорится вволю.

– Позволь напомнить, что ты всё ещё остаешься живым человеком со всеми слабостями.

– Ну не прямо со всеми… – пробормотала Бертран, размышляя о том, что стражи не старели, могли видеть потусторонних существ, перемещаться в промежуточное измерение, и это не говоря о способностях сражаться с тенями.

Но подобные незначительные условности сейчас мало интересовали напарника.

– Довольно этого вздора, – процедил Феликс. – Твоя сегодняшняя выходка – просто верх безответственности! Ты нарушила регламент, не вызвала подкрепление и подвергла риску не только свою жизнь, но и безопасность обычных людей.

Не особо впечатлённая Габриэлла смиренно слушала отповедь, и когда Эмери наконец выдохся, поднялась на ноги, отряхнув пальто.

– Феликс, не волнуйся так, – даже не пытаясь казаться виноватой, она умиротворяюще похлопала напарника по плечу, – тебя от переизбытка чувств однажды удар хватит. Что я тогда буду делать?