– Лишь одна.

– Какая же?

– Мне постоянно скучно.

– Да, – ехидно проворчала она. – Вот уж проблема так проблема.

– А ты поживи так пару сотен лет.

– Мог бы придумать себе хобби, – бездумно предложила Габриэлла и тут же пожалела о своих словах, встретив многозначительный взгляд собеседника. – И нет, постоянно следовать за мной – это не хобби!

– Зависит от восприятия.

Бертран, фыркнув, закатила глаза.

– Почему я вообще с тобой общаюсь?

– Потому что я тебя преследую, – с неизменно довольной улыбкой констатировал Алистер.

Габриэлла всё-таки рассмеялась, уткнувшись лицом в подушку. И когда вдруг его общество перестало обременять и начало радовать её? Он вел себя нахально и бесцеремонно: врывался без приглашения и творил что вздумается, подвергал сомнению буквально всё, во что она верила и что считала правильным. Он был опасен, Бога ради! Габриэлла до сих пор не знала, замешан ли он в нападениях тварей, как не знала, что вообще им движет бо́льшую часть времени. Алые глаза, преисполненные вселенской скуки и вежливого безразличия, скрывали слишком много тайн. Иногда Габриэлла сомневалась, что в целом мире есть хоть что-то, способное увлечь или заинтересовать его. Но вместе с тем в ней росла абсурдная уверенность, что он не причинит ей вреда, и, если она попросит оставить её в покое, Алистер так и поступит. Изо дня в день она обещала себе, что непременно прогонит его; однако шло время, а она так и не смогла заставить себя этого сделать. Каждая встреча разжигала в ней всё новые эмоции, вспыхивающие в душе подобно разноцветным огонькам. Он вызывал у неё восторг и страх, любопытство и веселье, заставлял думать, сомневаться, спорить. Габриэлле казалось, что скоро этих «огоньков» станет так много, что она начнёт светиться изнутри.

Постепенно настороженность сменилась доверием, а вместе с доверием появились симпатия и необъяснимая привязанность. Возвращаясь домой после дежурства, Габриэлла в предвкушении задерживала дыхание, надеясь обнаружить в квартире улыбчивого красноглазого демона. Он словно был недостающим кусочком пазла в её сознании, и с появлением Алистера всё вдруг обретало смысл… в своей неподражаемой бессмысленности.

Какие бы разумные и логичные доводы ни приводил её разум, напоминая, что она совершенно ничего не знает о демоне, душа продолжала с нетерпением ждать новой встречи с ним.

«Феликс бы сказал, что у меня окончательно атрофировалось чувство самосохранения», – мысленно вздохнула Габриэлла.

Но ведь Алистер не угрожал ей. Почему она должна отталкивать его? И может ли она его оттолкнуть, не лишившись при этом какой-нибудь важной части самой себя? Лучше не думать об этом.

Подняв голову, Габриэлла с задумчивой улыбкой воззрилась на своего… друга?

– Я хочу поехать в путешествие, – вдруг заявила она, усевшись на кровати.

– Куда?

– Понятия не имею, – Бертран пожала плечами. – Куда угодно?

– Звучит многообещающе, – саркастично прокомментировал Алистер.

– Я надеялась, что ты составишь мне компанию, – помедлив немного, добавила наблюдательница, поборов мимолётный прилив неуверенности. – Если ты, конечно, не будешь занят захватом мирового господства и всё такое.

С губ Алистера сорвался тихий смешок. Пару мгновений он размышлял о чём-то и, наконец, обнажил клыки в широкой предвкушающей ухмылке, не предвещающей ничего хорошего.

– Почему бы нам не отправиться к побережью?

Феликс новость о поездке принял без особого восторга, потому что, конечно, если путешествовали другие стражи, всё было нормально, но если уехать решила Габриэлла, то это сразу становилось проблемой. Но так как официально Эмери всё ещё был на неё в обиде, слишком живо реагировать он не стал.