– В ближайших школах, – говорила крестная, – зарплата маленькая. Тебе надо ближе к центру. В конце концов, Мишу я могу оставить у себя, неделю учится, а выходные с тобой…

Услышав слова крестной, Мишка втянул голову в плечи, боясь повернуться от окна.

– Спасибо, крестная… но мы не расстанемся, мы будем вместе, правда, Миш?

Расслабив плечи, он кивнул, не отрываясь от картинки за вечерним окном, которая вдруг задрожала мутным миражом от брызнувших слез.

– А про школу мне и Оля говорила… и про Москву тоже, – пряча влажные глаза, произнесла я.

– Сейчас важно – спокойствие. Вспомни про Карлсона, главное – спокойствие. Хочешь не хочешь, жизнь надо строить. Планируй свой день по мелочам. Вот завтра – что у тебя по плану?

– Хочу заехать в ОВД к следователю, который рассматривал дело о несчастном случае.

Здание Центрального ОВД находилось во дворе среди жилых домов, двух школ, больницы и лесопарка.

Полнолицый, лысоватый, с мелкими чертами лица, в сером костюме следователь важно расхаживал по кабинету, не обращая внимания на меня, зависшую у порога посетительницу с яркой сумкой в этномотивном стиле. Крохотный мобильный телефон ёрзал по его округлой щеке, забавно напоминая электрическую бритву. Закончив монологическую речь, он сел за стол и, не поднимая взгляда, с металлическим оттенком в голосе произнес в мой адрес:

– Что у вас?

Пробежав узкими от недоверия глазками документ, следователь внимательно осмотрел последний лист. Увидев свою подпись, он приподнял прямые брови и указал жестом на стул.

Присев на краешек, я слегка перевела дыхание, мысленно успокаивая сердце частить пореже.

– Я хотела бы написать заявление, чтобы дело моей сестры пересмотрели… я уверена, это не несчастный случай…

Следователь, пролистав снова, вернулся в начало, потом в конец акта, вторично удостоверяясь, что сей документ подписал именно он и говорить все-таки придётся, но продолжал тянуть паузу.

– Дело в том, что Оля, моя старшая сестра, приехала в Москву на семинар повышения квалификации. Парк, в котором нашли… сестру, – я изо всех сил старалась отключить наплывающие чувства. – Парк находится совсем не по пути… крестная живет в другой стороне города… Может, ее кто-то заманил в парк? Может, коллеги…

Я поперхнулась, уловив еле видимое движение его рук, и замолчала. Голос следователя неприятно прозвучал в долгой напряженной тишине.

– Все опрошены. Всё подписано, согласовано. А что было на уме у погибшей, следствие такой ерундой не занимается. Нет смысла продолжать разговор, – он встал из-за стола и, чуть наклонившись, положил акт на край стола передо мной.

– Подождите! – вскочив с места, неожиданно громко произнесла я. – Почему вы не хотите рассмотреть другую версию… это совсем не похоже на несчастный случай…

Порывисто взяв листы документа со стола, близоруко уткнувшись в бумагу, он начал раздраженно зачитывать вслух.

– «Потерпевшая по итогам экспертизы находилась в состоянии алкогольного опьянения… Падение произошло с высоты роста потерпевшей, лицом вниз…»

Оторвав взгляд от шрифта, он сухо добавил:

– Шла, темно… Оступилась, упала… За то, что в неположенном месте валялся кусок бетона с торчащей арматурой, виновные наказаны… что еще?

– Не могла моя сестра находиться в опьяненном состоянии…

– Подпись на документе ваша? Ваша! Вы подписали, что ознакомлены с несчастным случаем, подписали, значит – согласны. Можете быть свободны!

– Вы обязаны разобраться еще раз. Я… я пойду к вашему начальству…

– Да ваше право.

Тыкаясь от одной двери кабинета к другой, мне удалось найти обладателя второй подписи на документе, чья компетенция не вызывала сомнения в силу указанного звания.