И свой заблудила народ.
Горжусь: англосаксы и фрицы
Трепещут от новой брони!
Ты насмерть стоишь на границе…
В Москве стоят насмерть – они.
Кремлёвские фибры недужат.
Огнями буржуйских витрин
Ты яростно светишь наружу
И… тихо гниёшь изнутри.
Бреду по России с опаской:
Вот-вот станут брать за погляд.
Как женское лоно без ласки,
Скучнеет и чахнет земля.
И в званье любимого сына
Поэт из рязанской глуши
Всё клянчит у голой осины
Тепла на починку души.
Держатели
– Давно ли стоите? – Эх, точно не скажем…
Вон, видишь, тучнеет антихриста рать!
Осушим братину, онучи подвяжем,
Дослушаем сказку – и снова держать.
Ведь некому больше – буржуи да геи.
Добро бы – чужие, а, глянь-ка, родной:
Такие же тли подчерёвок свой греют
На нашем огне да у нас за спиной.
Тучнеют, круглеют… мы – сохнем, нищаем.
Да нам ли кручиниться, нам ли пищать?
Ведь мы ж не себя, мы Христа защищаем,
Такая работа – Христа защищать.
Не только в сраженье – мечом и булавой —
Призывом, молитвой, стихами – как я!
Россия без Слова – Россия без Славы,
Россия без Славы – пустая земля…
Родина знает
Родина знает,
Родина слышит,
Как, замерзая,
Вселенная дышит.
Может, случайно
Покажется рыбам,
Что вздох изначальный
Мог быть не взрывом?
Выползли с нети
В чешуйчатой шали
И на рассвете
Вмиг задышали?
Кто-то красиво
Вставит с апломбом:
«Не было взрыва —
Мир ведь не бомба!»
Так дальше кричали,
Судили-рядили
И Взрыв изначальный
Совсем отменили.
В двух поколеньях
Сомнение кисло:
«Взрыв – оскорбленье
Здравого смысла…
Здесь, на Пути
Пологом и Млечном,
Вам не найти
Кривизны бесконечной!
Вас искусили
Небесные лярвы:
Слово красиво,
Но бред – “сингулярность”!..»
У звёзд пятипалых
Спросите, дешёвые,
Не было б малых,
Когда б без Большого!
Не было б трепета,
Дрожи начала,
В разные стороны
Звёзды б не мчались.
В грозах и ши пах
Научного гама
Ты не ошибся
Ни граммочки, Гамов!
В склочных призывах
Научного шума
Не было взрыва?
Надо придумать!
В дебрях ванганья
Проходиков узких,
Взрыв! Разбеганье! —
Это по-русски!
Сытость и нега —
Не наше ведь, братцы!
Нам для разбега
Надо взрываться.
Чтоб не уснули,
Заплывшие жиром,
Чтоб не сглотнули
Нас чёрные дыры.
Добычей не стали б
Европы-гарпи и,
Чтоб не растаять
В тепле энтропии.
Чтоб не забыли
Мы русскими зваться
В век изобилья —
Надо взрываться.
Больно? Попробуй!
Страшно? Конечно.
Но мал для нас глобус,
Нам – в бесконечность,
Чтоб повстречаться
С родными богами,
Надо взрываться.
Расскажешь, как, Гамов?
Русь
Затеял Бог рискованное дело
(А значит, был как минимум не трус):
Планеты каменной безжизненному телу,
Что мимо, не приветствуя, летела,
Он душу подарил с названьем «Русь».
И все эоны мёртвые махины
Себе подобил влагой и огнём,
Ломались стеки, гнулись мастихины,
Доселе небывалые стихии
Творящих мук тогда рождались в нём.
И вот планета цветом заиграла —
Оживший изумруд, рубин, топаз…
Но просто жизни для подобья – мало,
Душа Его себя не узнавала
В кишащем зеркале из крыльев, лап и глаз.
И дня шестого к зрелому полудню
Душа Земли забрезжила во мгле.
Иных Вселенных зрители и судьи
Ликуют: появились люди
На спрятанной в кромешности Земле!
Рек Млечных распахнулись устья —
С летящей капельки на мир полился свет,
Нет, в имени его не ошибусь я —
Тот свет был назван Богом Русью,
Другого имени для света просто нет.
Вся Русь – весь свет. Значение одно!
Не племя в пойме рек, а в речи пламя,
И треков звёздных грубое рядно,
И обереги матери родной,
И жар сердец идущих вместе с нами.
И пусть блуждает в дебрях космогоний
Философов мистическая грусть
О неизбежности финалов и агоний,
Из Господа натруженных ладоней
Сиять извечно миру будет Русь…
Мы больше мы, чем мы
Мы больше мы, чем мы,
Живущие сейчас.
Из-под столетий тьмы
Невидимо для нас