Сапфир поднялся еще выше, к самой вершине купола, от костра отлетали разноцветные искры и словно притягивались к его граням. Ризвел видел, как наполнялась пустота внутри него. О да, это были их силы: Жизни – Оррсан, Смерти – Тимора, Закона – Аргерна и Магии – его, Ризвела. Они не могли ужиться в одном мире, слишком бескомпромиссны были стремления каждого: расступившись по разным краям, они хранили хрупкое равновесие, пока сегодня в их мир не вторглись эльфы. Чтобы выиграть время, пришлось призывать драконов.

И вновь по ушам ударил режущий плач. Потоки силы били через край, драконам стало невыносимо терпеть муки разрушений. Но даже ценой собственной жизни они должны были защитить Цельный мир от падения.

– Что происходит, Риз? – Оррсан обернулась. Подол ее платья начал тлеть. – Пламя жжет меня, я не могу войти в другой мир.

– Потерпи, солнышко.

Маг резко опустил руки, и купол буквально полетел вниз. Где-то сбоку раздался детский визг. О, проклятье, он совсем забыл про Берту и эльфенка. Купол затрещал по швам.

– Держим! – заорал Аргерн, но защита начала таять, и камень стал менять цвет. Драконы разразились страдальческим плачем.

Ризвел ударил посохом о землю, пытаясь укрыть всех шестерых от волны неконтролируемой магии, навершие загорелось зеленым. Между ним и камнем образовался прозрачный луч света.

– Мне пора в мир мертвых, – Тимор прохрипел, но Аргерн парировал:

– Не смей сбегать, дух! Мы почти у цели! – но тут же обратился к магу: – Ну что там, Риз? Шлем буквально въелся в мою кожу. Не протяну долго…

Ризвел глянул на воина: и вправду, шлем на его голове раскалился, прорези для глаз горели белым пламенем. Воин будто таял вместе с защитой.

– Ри-из? – Оррсан кричала. Пламя поглощало ее, и если она погибнет, мир обречен. Мир мог существовать без любого из них, но символ Жизни – Оррсан – должен сохраниться при любых обстоятельствах.

– Отдай мне шар, – Ризвел озвучил самый разумный выход. – Если что-то пойдет не так…

– Уже все идет не так! Я умираю в пламени твоей магии, Риз! Открой портал!

Ризвел глянул на остальных: Тимор скривился от тяжести падающего купола, Аргерн замер, поглощенный внезапной силой, способной как разрушить его, так и наделить новым могуществом, дети сжались в комок и рыдали, закрыв лица ладонями. Но камень над ним наполнялся мощным потоком.

– Вверх, – он сказал негромко, но стук посоха о землю ответил громом. Руки вдруг ослабели, и Ризвел понял, что теряет сознание. Купол не спасет.

– Прости, Риз, я не могу умереть, – пронеслось над ухом, и Тимор исчез. Разноцветное пламя потухло.

Аргерн закричал, Оррсан вторила ему холодящим плачем. Пальцы разжались, выпуская посох. Раздался треск лопнувшего дерева: основание посоха крошилось в щепки, навершие отлетело в… портал.

– О, не-ет! – только и смог воскликнуть Ризвел, бросаясь за ним вслед, но Оррсан его опередила. На месте разноцветного костра появилась едва различимая дверь, и слабый фиолетовый свет изнутри поглотил дриаду. Щепки посоха ударили по лицу, звон разбитого стекла заложил уши, и маг повалился с ног. Воздушная подушка подхватила его, но от ослепляющего света из глаз потекли слезы.

Где-то рядом, хватаясь за обожженное лицо, подвывал Аргерн. Шлем слетел, открывая взору ужасные волдыри на коже. Ризвел успел различить силуэты двух детей, растворившихся за дверью, но голова вмиг стала тяжелая, и он отпустил мысли.

Защитный купол разлетелся на осколки.

Улиан почти не ударился, но Берте досталось. Спеша успеть в волшебную дверь, она пихнула эльфа вперед, а сама запнулась о порог – как оказалось, о каменный выступ в пещере, в которой они очутились. Нос девчонки распух и пускал красные капли наземь. Но, слава пресвятому Ульсвету, она не ревела.