Затем состоялось голосование по обвинению Хуан Синь. Чжу Хэ был первым, кто проголосовал за, а среди тех, кто колебался, оказались Бай Личан и Цзинь Сысы. В конце концов Бай Личан поднял руку, но красавица все же воздержалась. Однако, даже если б ее голос был учтен, трех голосов было бы недостаточно для выполнения правила большинства.

– Долгий день подходит к концу… – Хуан Минь глубоко вздохнул и снова произнес: – Город засыпает, прошу закрыть глаза.

Жителем, убитым во вторую ночь, стал Чжу Хэ. Погибшие обязаны хранить молчание. Чжу Хэ чуть не лопнул от гнева. Но Му Цзы не возражала против другого «трупа» и сосредоточилась на строительстве карточного замка. Человек, сделавший ее первой целью, был довольно умным убийцей.

В этом раунде игроки высказывались в обратном порядке. Хуан Минь сначала спросил мнение Лю Цинь Люй.

– После того как Чжу Хэ обвинил Синь, он сразу же был убит… – Лю задумалась. – Но я думаю, что Синь не стала бы играть так очевидно. В этом случае, возможно…

Она многозначительно посмотрела на Лань Сююя. Последний в изумлении развел рукам.

– Так что, – сказал Хуан Минь, – ты собираешься обвинить Лань Сююя?

– Если я выдвину обвинение сейчас, мне придется проголосовать за него позже, да?

– Да, таков регламент.

– Тогда, – Лю Цинь Люй покачала головой, – я отказываюсь от права обвинять.

Но Лань Сююй, высказывавшийся вторым, выглядел несправедливо обвиненным.

– У меня не было мотива играть против милой Цзы, разве не так? И, Цинь, – он посмотрел на Лю Цинь с обидой на лице, – ты забыла, что убийцы, вообще-то, еще могут покончить с собой?

Это не самая распространенная версия игры, но в «Мафии», проводимой Ассоциацией логики, убийцы могут замаскироваться собственной смертью. Пока ее не раскроют, мафия может продолжать совершать преступления под видом убитой жертвы, не вызывая подозрений. С другой стороны, стоимость претворения в жизнь такой схемы весьма высока: требуется не только пожертвовать ходом, устраняя себя вместо одного из мирных граждан, но, что более важно, потерять право высказываться и голосовать. Так что для мафии «самоубийство» – это палка о двух концах. Когда ты не мастер, хорошо разбирающийся в этом деле, не следует даже пытаться.

– Если кто-то и силен в обмане, то это Чжу Хэ, – не полез за словом в карман Лань Сююй. – Прошу всех обратить внимание, что в предыдущем раунде его уже подозревали, поэтому ему и пришлось пойти на риск. Предположим так: если б я был убийцей, то никогда не убил бы Чжу Хэ, а оставил бы его в живых, чтобы он разделил со мной подозрения, ведь так?

– Интересная теория… – Цзинь Сысы редко выражала одобрение тому, что говорит Лань Сююй, и тут же сменила тему: – Unfortunately[10], я все еще думаю, что ты подозрителен.

– Самоубийство слишком рискованно, тем более что это только второй раунд. Я не думаю, что Чжу Хэ сделал бы так, – сказал Бай Личан. – Я согласен с дамами: убийца, должно быть, Лань Сююй.

– Но они не выдвигали обвинений, – напомнил Хуан Минь.

– Ну, раз так, – Бай Личан почесал затылок, – тогда я первый обвиняю Лань Сююя в том, что он мафия.

Последний шанс высказаться был у Хуан Синь, однако девушка по-прежнему игнорировала своего брата. Но когда дело дошло до голосования, она без колебаний подняла руку после того, как прозвучало имя Чжу Хэ. Конечно, руку поднял и Лань Сююй, выдвинувший обвинение. После долгих колебаний Цзинь Сысы наконец отдала решающий голос.

– «За» проголосовало трое, больше половины из оставшихся пяти человек, и Чжу Хэ признан виновным, – без каких-либо сомнений объявил результат Хуан Минь. – Хотя Бай также обвинил Лань Сююя, двое подозреваемых не могут быть виновны одновременно, поэтому дальнейшего голосования не будет.