Понимаю, что звонок может быть важным, но всё равно чуточку обидно, что герой моих грёз готов так бездарно упустить возможность со мной пообщаться.

Так, Ксюха, прекращай, — одёргиваю себя. — Завышенные ожидания — корень всех зол!

В конце концов, мою макулатуру тащит самый горячий парень всего универа.

Не самый горячий, — предательски сжимается что-то внутри. — Не самый… Но Кота можно рассматривать только как друга. Иначе будет мучительно стыдно. Как в прошлый раз…

— Ну вот, здесь я живу… — Заминаюсь у двери, собираясь с духом. — Зайдёшь на чай?

Валентин словно только и ждёт приглашения, разом приободряется в лице и бодро шагает за мной в квартиру…

— Кто такой? Чего тебе здесь надо?

Боже, папа! В кои-то веки вернулся пораньше и тот жутко не вовремя. По крайней мере, у моей матери нет привычки устраивать людям допросы с порога.

— Знакомый Ксении. Книги донести помог.

Мой гость морщится так, будто врезался в стену. На что «стена» выражает не меньше неприязни.

— Работаешь, учишься?

— Учусь…

— Студент, значит. Понятно… — Сверлящий взгляд отца останавливается на свисающей с мочки Валентина серьге. — Цацки на стипендию брал?

— Нет, заработал… А что?

Отец пренебрежительно пропускает вопрос мимо ушей.

— Как относишься к близости до свадьбы?

Вэл заметно напрягается, словно спрашивая себя, что он здесь делает.

— Да как сказать… — тянет он, сжимая крепче свою ношу и не глядя папе в глаза. Старательно не глядя, словно ему неудобно здесь находиться… Или перехотелось. — Я думаю, девушка должна сама для себя решить…

— Ну и почему я должен впускать тебя в дом? — бесцеремонно перебивают его.

— Я уже ухожу, — чётко и как мне кажется, с облегчением заверяет Валентин.

— Пап, перестань, — не выдерживаю я, задыхаясь от неловкости. — Я могу пригласить человека на чай? Он мне очень помог, в конце концов!

И вот теперь глава семейства изволит переключить внимание на меня. Как гирей припечатывает!

— А я тебе когда-нибудь отказывал в помощи? Ладно, пусть проходит. Пойду поставлю чайник.

10. Счастье — это когда у тебя все дома

Чтобы лишний раз не будить в отце зверя, увожу гостя с глаз долой. Прошу Валентина оставить книги на столе в гостиной.

— Некстати твой батя вернулся домой, да?

Видно, что устроенный допрос его задел. Да не хило так! Валентин не находит нужным скрыть эмоции. Его непозволительно порочные губы сейчас кривит досада, раздражение и чёрт знает что ещё. Что ж, отец может быть доволен. В отличие от первого парня, которого я решилась пригласить в наш дом.

Боже, ну почему так не вовремя? Мама-то у меня тактичная. По крайней мере, с порога вставать в позу не стала бы.

— Он хороший, — улыбаюсь смущённо. — Просто немного перегибает порой.

Мои родители, когда поженились, объединили свои две квартиры в одну, поэтому простор позволяет говорить, не боясь быть услышанными. Но я всё равно стеснительно понижаю голос.

— Не страшно, — заверяет Вэл, плавно оттесняя меня к окну.

— Правда? — вырывается из меня недоверчиво.

Господи, человек, у тебя есть изъяны?!

Даже Кот позволяет себе периодически фыркать и в открытую цапаться с моим отцом. А тут посторонний и вдруг столько понимания. Так вообще бывает?

— Конечно, правда. — Хищные переливы его тона словно подсказывает сбавить градус восторга, но я игнорирую тревожный сигнал, с головой погружаясь в блеск ледяных глаз. — Выходи вечерком. Я живу один. У меня нам предки не помешают.

— Помешают чем?..

Прокручиваю в уме последние слова ещё раз. Итог тот же — либо я его неправильно понимаю, либо у него не все дома! И речь сейчас совсем не о «предках».

— Ну что ты как маленькая? — Играет он бровями. Встаёт впритык, нависая надо мной с наглостью бессмертного. — Все знают, для чего одинокие девушки приглашают парней к себе домой.