– То есть яд в рюмку мог подсыпать или подлить кто угодно? – детектив покачал головой, понимая, что дело всё больше запутывается.

– Никого исключать нельзя, даже того мифического персонажа, который мог залезть в окно.

– Да, трудно тебе будет, – покачал головой Пузырев.

– Почему трудно? – брови следователя удивленно взлетели верх. – Передо мной сейчас сидит величайший сыщик современности, ну, по словам нашей обожаемой Катеньки Соломиной. Я уверен, он поможет мне и буквально за день-два распутает этот сложнейший клубок.

– Значит, ты не против, чтобы я подключился? – Андрей хитро улыбнулся.

– Я тебе дам все полномочия, какие захочешь, Пузырев.

– Хорошо, договорились. Тогда я, пожалуй, съезжу посмотрю на это гнездышко.

– Не гнездышко, а гнездо. Господин Сидорцов когда-то жил на широкую ногу, через него проходили госзаказы на миллиардные суммы, да и теперь, хотя с его смерти прошло много лет, былое величие еще не до конца испарилось из его усадьбы.

По указанному в записке, написанной госпожой Сидорцовой, адресу находился длинный, вычурный, сделанный из кованых железных прутьев с вензелями, забор. Около забора была небольшая очищенная от снега пустая стоянка для автомобилей. В последний раз расчищена она была совсем недавно, и следов шин не было видно. Пузырев припарковал машину, вышел на мороз и огляделся.

За большим сугробом и решетчатым забором, за припорошенными снегом высокими деревьями проглядывало огромное каменное здание. Дом, действительно, производил колоссальное впечатление. Он располагался в элитном районе, но даже по сравнению с соседними домами выглядел намного величественнее.

Андрей вошел в раскрытые настежь решетчатые ворота. При ближайшем рассмотрении здания стало заметно, что постепенно былое величие чиновничьей усадьбы рушится: стены местами позеленели, плитка, закрывающая фундамент, кое-где обвалилась, на крыше, занесенной снегом, проглядывали черно-зеленые клочки мха. Дом стоял в глубине небольшого сада, который еще содержался в некотором порядке, но и здесь было заметно старение и увядание.

Молодой мужчина лет двадцати пяти очищал лопатой от снега дорожку между густыми, ровно подстриженными кустами. Кусты образовывали живую, но в зимнее время года без листьев, изгородь вдоль каменной дорожки, ведущей к парадной двери большого дома. Пузырев понял, что видит садовника Максима Субботина. Небольшой одноэтажный флигель, в котором, судя по всему, парень иногда ночевал, располагался чуть в стороне, в глубине двора, рядом с большой теплицей.

– Добрый день, – поздоровался Андрей, – Зинаида Артемьевна в доме?

– Да, – парень смерил сыщика заинтересованным, слегка нагловатым взглядом. – Если Вы детектив Пузырев, то она Вас ждет.

– Я он самый, – усмехнулся Андрей и пошел к дому.

Смутную женскую фигуру в окне второго этажа детектив заметил на полпути к двери, и когда он постучался, то открыла ему сама хозяйка.

– Я Вас ждала, – приятная улыбка освещала морщинистое лицо, – я теперь одна, мне, наверное, нужно искать новую служанку, бегать с этажа на этаж, чтобы открыть дверь в моем возрасте уже тяжеловато.

– Больше в доме никого нет? – удивился детектив.

– Да, никого. Максимчик в дом не заходит, у него другие обязанности. Он приходит раз в три дня, иногда ночует во флигеле на топчанчике.

Они прошли в большую светлую гостиную, обставленную с большим шиком. Но всё же во всем интерьере чувствовалось какое-то увядание.

– Вы что-нибудь узнали? – спросила женщина, садясь в широкое кресло, оббитое бархатом.

– Я разговаривал со следователем, он ввел меня в курс дела. Кстати, он сказал, что ваш пасынок точно так же, как и Вы, заинтересован в подробном расследовании.